Денису Макаровичу понравился план Кривовяза.
— Но положение ваше опасное, — предостерег он Никиту Родионовича. — Тут надо иметь и выдержку и смекалку, день и ночь прислушиваться и обдумывать, что к чему…
Спускались сумерки.
— Кстати, — вспомнил Ожогин, — как же быть с аккордеоном? Ведь он нам и в самом деле нужен.
Денис Макарович лукаво подмигнул и вышел в другую комнату.
Ожогин подошел к окну. Его взгляд остановился на двух людях, стоявших у ступенек дома. Один был горбатый, маленького роста, другой — упитанный, рослый.
— Что это за люди? — спросил Ожогин.
— Где? — отозвался Изволин из другой комнаты.
— Около вашего дома.
Осторожно приблизившись к стеклу, Изволин поглядел на улицу:
— Плохие люди… Горбун — агент гестапо, а второй — мой сосед, тоже предатель. Приятели. На их совести много замученных советских людей.
Горбун и сосед Изволина поднялись на крыльцо. Когда их шаги стихли в коридоре, Денис Макарович раскрыл принесенный футляр и вынул аккордеон.
— Вот вам и музыка! — сказал он рассмеявшись, — Нас на мякине не проведешь.
Никита Родионович увидел красивый, белый с черными клавишами, инструмент.
— Фирма «Гонер», размер три четверти, — продолжал Денис Макарович. — И басы не западают, совершенно новенький. Его привез мне сын из Риги в сороковом году.
— У вас есть сын?
— Тсс… — Денис Макарович приложил палец к губам и, оглянувшись, добавил: — Есть, есть… Расскажу как-нибудь и о нем. Не всё сразу.
Ожогин не настаивал. Отстегнув ремешок, он стал осматривать аккордеон. В этот момент дверь открылась и в комнату вошел сосед, которого Никита Родионович только что видел в окно в компании горбуна.
— У вас гость, оказывается? — произнес он и развел руками.
— Да, покупатель.
Никита Родионович вложил аккордеон в футляр, встал и подал вошедшему руку.
— Тряскин, — отрекомендовался тот.
— Ожогин.
Рука у Тряскина была горячей и липкой.
— Я за табачком, Денис Макарович, — потирая руки, заговорил он. — Одолжите немного. Гость пожаловал, а у меня весь вышел.
Никита Родионович вынул портсигар, наполненный сигаретами, открыл его и подал Тряскину:
— Прошу.
— Батюшки мои! — воскликнул Тряскин. — Настоящие сигареты… Мне даже неудобно.
— Берите, берите, у меня есть еще. И знаем, где взять.
— Смотрите! — растянув красное лицо в улыбку, удивился Тряскин. — Премного благодарен… Приятное знакомство! — Он захватил с десяток сигарет. — Надеюсь, еще увидимся… Спасибо.
Неуклюже повернувшись, Тряскин вышел.
— Пройдемте в ту комнату, — предложил Изволин, — поторгуемся за аккордеон.
