— Ну, как видишь, она ошибается.
— Что, снова заперся в серверной?
— Угу.
— Так достала?
— Не то слово. Да и вообще. Ты бы проверил её работоспособность. А то, может, совсем на работе не работает?
— Ничего себе. А ну-ка, скажи, какой у меня ник в известно где.
— Тю. Андариэль.
— Хм. Что, совсем поругались? — то, что Дима по Ирочке сохнет, и что это совсем не взаимно, на фирме знали все.
— И тумбочка между кроватями.
— Понятно… Так говоришь, проверить историю её браузеров?
— Всенепременнейше.
Через несколько минут даже в серверной были слышны раскаты директорского голоса, вылетающие из менеджерского отдела, потом в коридоре рявкнуло:
— Карачаров! Ко мне в кабинет!! Быстро!!!
Дима сделал испуганное лицо и тушканчиком поскакал в кабинет шефа. В коридоре нос к носу столкнулся с Ирэн и на ходу одарил её самой презрительной и злой ухмылкой, на которую был способен. Он как-то часами репетировал улыбки перед зеркалом и надеялся, что получилось так, как надо. Та в долгу не осталась, прошипела ему в лицо:
— Жиропа!
Дима задохнулся от такого «удара между ног» и неожиданно для себя выдал:
— А ты… а ты… минетчица!
И поспешил дальше, не видя уже, как Ира залилась краской стыда, заозиралась вокруг, слышал ли кто? Двери у многих были открыты, так что можно было даже не сомневаться: слышали таки многие.
Сергеич для острастки и для тех, кто остался по ту сторону двери, устроил мнимый скандал, крича на Диму. Сам в это время достал коньяк и бокалы, разлил.
— Ну, за свободу, — и они чокнулись.
Глава 3
Я могу замедлять время!
Все люди в мире делятся на две категории: те, кто пьёт с начальством, когда те наливают — и на всех остальных. Дима не знал, что существует такое деление, а если бы и знал, сейчас ему было бы плевать на это с высокой колокольни.
Диме хотелось петь и плясать, когда он возвращался домой. Может, тому виной были те грамм триста коньяка, которые они с Сергеичем умудрились «приговорить» во время «выволочки». А может вообще — вдруг хорошее настроение. Всё же осознание того, что сбросил ярмо (о котором, впрочем, даже не догадывался), и теперь более свободен, чем был раньше, — добавляет сил и «крылатости». Да и коньяк за день выветрился, а во второй половине дня часа полтора в серверной можно было бы услышать переливчатый храп. Но никто не слышал: айтишник подстраховался, включив погромче тяжёлый рок. Пить спиртное Дима не умел и не любил, так что даже хорошо, что проспался.
Ему предстояло до метро пройти несколько кварталов. По сути, работа у него была в очень выгодном месте: до неё и с неё он проводил в пути не больше полутора часов. А некоторые из сотрудников — он знал об этом не понаслышке — и по два, и по два с половиной часа в одну сторону. Уму непостижимо! Два с половиной часа ехать в одном направлении и два с половиной — в обратном. Плюс восемь рабочих часов. Плюс возможные авралы. Это ж две трети и даже больше — дня! Как жить-то при таком раскладе? Когда? Хорошо хоть пятидневка. Но, видать, оно того стоило: народ не особо и роптал. А потому что Сергеич давал хорошие бонусы. Ибо!
