В кармане пиджака Чезаре лежали результаты анализа ДНК, доказывающие его отцовство. Глядя на мальчика, он опешил от того, насколько сильные чувства привязанности вдруг проснулись в его душе. Ему захотелось сейчас же обнять Оливера и рассказать ему правду.
Нахлынувшие эмоции оказались настолько сильными, что Чезаре замер. Да, он очень счастлив от того, что Оливер его сын, но, как истинный Фальконари, должен проявить сдержанность. К счастью, он имеет некоторый опыт общения с мальчиками возраста Оливера, поэтому успокоился и непринужденно произнес:
— Ты хорошо играл.
— Вы смотрели? — Оливер взглянул на него с гордостью, и Чезаре мысленно поблагодарил дедушку Луизы, который написал ему перед смертью.
«Мальчику нужен отец. Луиза хорошая мать, она его любит и защищает, но у нее не складывались отношения с собственным отцом, и это отражается на Оливере. Ему нужны истинная любовь и отцовское влияние. Я вижу, как он страдает и как мучается Луиза. Вы его отец. Вы обязаны с ним познакомиться. Вы благородны и не отвергнете его.
Речь не о деньгах. У Луизы хорошая работа, и я знаю, что она откажется принять от вас финансовую помощь».
Из разговора с Луизой Чезаре понял только одно — она не захочет принимать от него ничего.
Он испытал облегчение или внушил себе, что ему стало легче, когда вернулся из Рима и узнал об отъезде Луизы. Однако его гордость все-таки была задета, когда ему пришлось подчиниться требованиям мэра коммуны.
Он очень огорчился, услышав краткий стук в дверь и обнаружив на пороге не Луизу, как он надеялся, а мэра. Барадо предупредил его о том, что видел, как Луиза выходила из замка Кастелло, и догадался о произошедшем. Он сказал Чезаре, что если тот хочет быть достойным наследником своих благородных предков, то должен исполнять возложенные на него обязанности и забыть Луизу и ее родственников.
— Это невозможно, — ответил тогда Чезаре. — Ее семья — часть нашей большой общины. Я должен быть благосклонен к ним.
А Луиза? К ней он тоже желал быть благосклонным. Он хотел, чтобы она была в его постели и в его сердце. Чезаре разрывался между страстным желанием к женщине и обязанностями перед своими подданными. Но свое вожделение к Луизе он должен был контролировать, а лучше всего — пресекать. Когда-то он держал эмоции в узде и даже не плакал после смерти родителей. Представителю рода Фальконари не пристало публично демонстрировать чувства.
Чезаре посмотрел в глаза Оливера, так похожие на его собственные. Сердце его сжалось.
