Поперек пруда, смыкаясь с берегами, слившись с дном и уходя далеко за поверхность, стала стена. Окуни и караси тыкались и осматривали стену в упор. Плыть дальше можно было только через загадочные и неудобные проходы.
Водоем наполнялся почти два месяца. Достигнув своего горизонта, зеркало пруда стало. Плотина приняла на себя страшное давление искусственного водоема.
Магнитогорский металлургический комбинат мог строиться дальше, жить, развиваясь, выполнять свое назначение.
Знатный плотник Волков ожидал с семьею переселения из барака на новую квартиру. На Магнитку приехал и его сын Мирон.
Теперь много людей прибывало на Магнитку, о которой было слышно по всей стране.
Много нового и интересного начиналось в недавно безлюдной степи, на берегу плодоносной реки Урал, у подножья горы.
Менялась жизнь и у тех людей, которые были здесь среди первых.
Вот Поух — что сказать о нем или о его друге Рыбакове? Поух работал на коксохиме, нетерпеливо ожидая осени: его вместе с Рыбаковым направляли в Свердловск учиться.
Там же, на коксохиме, продолжал трудиться Степанов, славный человек и отличный инженер.
В редкие часы отдыха Степанов любил гулять у плотины. Тут было просторно, светло и тихо. Через гребенку переплескивала вода. Играл и светился широкий пруд. У плотины взад и вперед похаживал часовой…
Однажды Степанов встретил здесь Поуха и Рыбакова. Юноши стояли внизу на бетонном флютбете. Закинув голову и морща свой толстый нос, Поух внимательно осматривал арку за аркой и при этом пошлепывал ладонью по шершавой поверхности бетона, как по крупу коня, а Рыбаков обстукивал бетон пальцем, точно врач больного. Приближение Степанова они не слышали.
Степанов, не дойдя до них, остановился.
— К чему прислушиваетесь? — спросил он.
Поух и Рыбаков дружно обрадовались:
— А, здравствуйте, Андрей Петрович. Гуляете?
— Тут хорошо. Тихо. Я здесь часто гуляю.
— А мы не всегда. Работаем теперь на коксохиме.
— Слышал, едете в Свердловск?
— Да. В техникум.
— А свой участок помнишь, Поух?
— А как же. Здесь же он и был, Андрей Петрович, — восторженно отвечал Поух. — Знаете, Андрей Петрович, — продолжал он, — не забуду, что сказал один старик — помните Волкова? — «Вот Поух, если плотина выйдет хорошая, значит, ее строили хорошие люди».
— Выстроили, — коротко согласился Степанов.
— А как же иначе! Знаете, Андрей Петрович, выстроили и не заметили. Как-то утром пришли — вокруг иней, а она уже стоит…
— А работали — гудело, — сказал свое и Рыбаков. — Не то что на Днепрострое, а все-таки.
