Черный престол | страница 28
Разбойник побледнел, краем глаза следя, как Ирландец нагревает в пламени очага острое лезвие кинжала.
— Мы вообще не будем убивать тебя. Зачем? Этим клинком я выну тебе оба глаза.
Парень сглотнул слюну:
— Чего вы хотите от меня?
— Слов, — охотно откликнулся скромно сидевший в уголке Хельги. — Вернее, доброй беседы.
Они находились в небольшой хижине, что располагалась в самом углу постоялого двора дедки Зверина, за яблонями и амбаром. Хижина эта, как и прочие до половины уходившая в землю, зимой использовалась под кухню, а летом — для ночлега прибывших с купцами слуг. Сейчас в ней слуг не было, а, с разрешения хозяина, были, не считая пленного, Ирландец и Хельги. Заглянувший было Никифор отказался пытать пленного, заявив, что это не по-христиански, и, дабы не скорбеть душой за своих друзей, вынужденных предаваться столь малопочтенному, но, увы, в данном случае, необходимому занятию, отправился к пристани — погулять, подождать с реки Ладиславу, которая вот-вот должна была вернуться, а заодно и прикупить чего-нибудь редкостного, типа мощей Святого Михаила, которыми, говорят, торговали прямо с ладьи недавно приплывшие греки. Снорри охотно согласился составить ему компанию, не очень-то понимая, зачем ярлу вообще нужен пленник, — лучше б уж было сразу его убить, чтоб не возиться. Впрочем, на этот счет у Хельги, как и у Ирландца, было свое, особое, мнение.
— Так мы дождемся от тебя понятного слова? — сплюнув в угол, вновь обратился к пленному Хельги. — Конхобар, ты уже накалил кинжал?
— О да, мой ярл! — Ирландец поднес кинжал прямо к левому глазу парня. Тот инстинктивно отдернул голову, ударившись о стену. Приблизившись к нему, Хельги зашептал, страшно, свистяще, как шептали бы змеи, умей они говорить:
— Ты знаешь, как поступают ромеи в Царьграде? Они редко убивают. Всего лишь выкалывают глаза и оскопляют. Конхобар, мы сможем быстро оскопить его? — Ярл резко обернулся к Ирландцу.
— Пожалуй, — мрачно кивнул тот. — Но может быть, для начала вырвать ему язык, чтоб не орал? Всё равно ведь ничего не скажет.
— Я скажу! Скажу! — закричал пленник. — Всё, всё, что вы хотите! Это всё Утема, гад...
— Если хочешь говорить, то говори тише. — Поморщившись, Хельги прикрыл ладонями уши. — Так кто такой этот Утема-гад?
— Да вы уже убили его... — Парень невесело скривил губы. — Это родич мой. У нас за Почайной селенье. Зимой — всё больше охота, весной — посад, осенью — урожай. А вот летось... Летось и подбил меня Утема в Киеве полиходейничать. Говорил, мол, летось купчишек в Киеве много, да и люду разного приезжего... вот и хорошо можно поразжиться кольцами да браслетами.