— Нам, аэриш, обвести кьяппов вокруг пальца — раз плюнуть, — фыркнула Сен, вытянув нить. Раздался мелодичный звон расколотого металла. — Как и сухопутных крыс. Без обид, Эверетт Сингх.
Они осторожно открыли окно. Внутри вдоль стены шла узкая галерея, построенная, казалось, с единственной целью — заставить псевдо-средневековый интерьер выглядеть еще нелепее. Пол галереи покрывал толстый слой пыли, испещренный высохшими трупиками мух. Нога человека не ступала сюда с основания колледжа. Сен и Эверетт подползли к деревянным перилам. С левого края стола сидела лейтенант Кастинидис, без боевого снаряжения, но в плотно подогнанном комбинезоне. Камуфляжный рисунок переливался волнами. Казалось, лейтенант то появляется, то снова исчезает, растворяясь в воздухе. Там, на ферме, солдаты возникли, словно из ниоткуда, вспомнил Эверетт. Свет вспыхивал у нее на руках, лодыжках, шее и груди. Так вот что было под теми медно-красными скафандрами.
Рядом с лейтенантом сидел мужчина: резкие черты лица, редеющие волосы и худые, даже костлявые руки. На нем был зауженный в талии мундир военного образца и брюки с аккуратными стрелками. Наряд незнакомца показался Эверетту старомодным и одновременно футуристическим. Под плечевой ремень был подсунут берет. Бляха на берете и нашивки на груди воспроизводили один символ: три звезды и корона над ними.
Эверетт плохо разбирался в воинских знаках отличия, однако по манере держаться — мужчина сидел очень прямо, сцепив костлявые руки — и по короне на бляхе он уверенно определил его в старшие чины.
Рядом с мужчиной сидела женщина средних лет в шелковой мантии с высоким воротом, пышными рукавами и широким поясом. Она походила на персонаж фэнтези, могущественную императрицу, но выглядела смертельно усталой. Все взгляды были обращены к ней. Четвертого человека за столом Эверетт не разглядел. В поле зрения попадали лишь смуглые руки. Эверетт сдвинулся вбок.
— О нет, — выдохнул он.
За столом сидел Теджендра.
— Шесть миллиардов, капитан Сиксмит.
Голос женщины в мантии звучал слабо и неуверенно в громадном пространстве зала, но ее слова ужасали, не оставляя надежды.
— Восемьдесят процентов населения… нет, не мертвы. Гораздо хуже. Трансформированы. Стали больше, чем люди, как говорят Нано, когда изволят с нами говорить. Превратились в нечто иное. Потеряны для человечества.
Мы достигли невероятных высот. Нашей культуре и технологиям завидовали все девять миров. Даже Земля-4, потому что и она была нашим созданием. Вероятно, нас погубила заносчивость, ибо многообразие миров, к которым открыли доступ порталы Гейзенберга, вскружило нам голову. Возможно, наше высокомерие оправдывает то, что мы были первыми, первым миром, изобретшим портал, — именно здесь, в этом колледже, капитан Сиксмит. И кстати, именно мы основали Пленитуду. Или все дело в том, что, осознав, как обширна Паноплия, мы осознали, что до скончания века нам не исследовать все миры. За каждым новым миром скрывался следующий, и так до бесконечности. И тогда от неизмеримо больших величин мы обратились к безмерно малым.
