Как и во время допросов, на суде Рихард принял на себя ответственность за свои действия и за действия своих людей – возможно, именно поэтому почти всем были вынесены относительно мягкие приговоры. Лишь Рихард Зорге и Ходзуми Одзаки приговаривались к смертной казни, Макс Клаузен и Бранко Вукелич получили пожизненное заключение. Анна Клаузен – семь лет тюрьмы. Иотоку Мияги умер во время следствия. Еще 11 японцев получили разные сроки заключения, а 18 из 35 арестованных по делу были признаны «пособниками» и вскоре освобождены.
«Больше девяти месяцев Рихарда и Одзаки продержали в камере смертников. Им разрешили писать, „что они захотят”, и Зорге оставил после себя „Тюремные записки” – рассказ о своей жизни, политических взглядах и работе. Рихард ни в чем не раскаивался и ни о чем не жалел…»
Утром 7 ноября 1944 года дверь камеры смертников открылась. Вошел начальник тюрьмы, отдал официальный поклон и спросил, действительно ли заключенного зовут Рихард Зорге.
– Да, это мое имя.
– Сколько вам лет?
– Сорок девять.
– Ваш адрес?
Удостоверившись, что перед ним тот самый человек, тюремщик снова поклонился.
– Мне поручено сообщить, что по распоряжению министра юстиции барона Ивамура зачитанный вам приговор сегодня будет приведен в исполнение. От вас ждут, что вы умрете спокойно.
Снова поклон, на который Зорге отвечает вежливым кивком.
– Имеете ли вы какие-нибудь желания?
– Нет, свою последнюю волю я уже изложил письменно.
– В таком случае прошу вас следовать за мной.
– Я готов.
Они вышли во двор и направились к небольшому каменному домику, где уже ждали прокурор, палач и священник – правда, буддийский, но Рихард все равно был неверующим. Он, не повернув головы, прошел мимо статуи Будды в первой комнате домика для казней и сам ступил на крышку люка под виселицей, сжал кулак в традиционном приветствии немецких коммунистов. Говорят, перед смертью он воскликнул: «Да здравствует Советский Союз! Да здравствует Красная Армия!»
Рихард был повешен на рояльной струне – так было принято в Японии – довольно жестокий вид казни, продлевающий агонию. Рихард продержался довольно долго, у него было на редкость здоровое сердце. Врач констатировал смерть только через шесть минут.
До самого конца войны Ханако ничего не знала о судьбе любимого и, конечно, надеялась, что он жив. Только после капитуляции Японии, в октябре 1945 года, когда из тюрьмы стали выпускать политических заключенных, появились списки казненных, и она узнала, что Рихарда больше нет. Долгие пять лет она пыталась найти его могилу… Ходила по инстанциям, говорила с адвокатом Зорге, добилась разрешения просмотреть тюремные книги, где нашла запись: «Зорге, он же Рамзай, казнен 7 ноября 1944 года в 10 часов 36 минут 16 секунд утра». Где он похоронен, указано не было. Однако Ханако сообщили, что заключенных в массовом порядке хоронили в общей могиле на большом загородном кладбище Дзосигая, и даже ставили на могилах деревянные знаки с датами смерти. Ханако отправилась на кладбище, но, к сожалению, никаких знаков не нашла: еще во время войны окрестные жители растащили их на дрова.
