Лишь поздним вечером, когда давно уже стемнело, мы наконец вернулись в хижину. Приближались к ней мы очень медленно и осторожно, но за время нашего отсутствия решительно ничего не изменилось. Задав корм скотине, я немного побродил вокруг.
Не то чтобы я что-то искал. Совсем нет. Просто мне хотелось узнать, каково тут ночью. В темноте все выглядело совершенно иначе, чем днем. Я просто ходил взад-вперед и приглядывался к очертаниям деревьев и скал, вдыхал ночные запахи.
И вдруг меня насторожил какой-то запах. Я различал запах сосен, запах лошадей в коррале, дыма над очагом, свежесрубленных деревьев… но ко всему этому примешивался едва уловимый аромат. И почему-то он навевал чувство одиночества, даже тоски…
Неожиданно в дверном проеме показалась голова Эдди.
— Иди ужинать, пока я все не выбросил! — закричал он.
Почему-то этот едва уловимый аромат напомнил мне благоухание цветка, только что раскрывшегося цветка… Но в такое время года подобные мысли представлялись полнейшей бессмыслицей.
Следующие пять дней мы работали как проклятые. В поисках скота мы отправлялись то на запад, в сторону Роузбада, то забирались далеко на север, вплоть до Грязного ручья и ручья Черепов. Найденные стада мы перегоняли на юг, поближе к нашему лагерю. Для снега вроде бы еще было рановато, но ведь в Монтане погода непредсказуемая, поэтому мы решили для начала обшарить как можно большее пространство. А уж потом, коли время позволит, провести более тщательные поиски.
Эдди Холт оказался наездником что надо, да и с веревкой обращался очень даже неплохо. Так что он мигом приноровился к ковбойскому ремеслу. Спору нет, все приходит с опытом, и за один день ковбоем не станешь. Но я объяснил Эдди все, что мог. Остальное ему предстояло постигать самому.
Скотина по большей части находилась в хорошем состоянии, хотя некоторых животных можно было бы забраковать. Отобрав немного молодняка и коров с телятами, мы направили их к ручью Повешенной Женщины. В тот день нам попадались лишь следы коров да диких зверей.
Уже ближе к сумеркам мы остановились на высоком обрыве неподалеку от истока Волчьего ручья. Перед нами открывалась долина Тонги.
— Прекрасный край, — тихо проговорил Эдди. — Прекрасный, дикий край.
— Да, так оно и есть, — кивнул я.
Яркие краски дня угасли, тени скрадывали расстояние, на землю опускалась вечерняя прохлада. Высоко в небе кружил орел… Скоро он покинет небесные просторы, оставив его совам и летучим мышам.
