Краем глаза я наблюдаю за Роном. Он обхватывает запястья Гермионы, сжимает, притягивает к себе, пристально смотрит ей в глаза и, наверное, видит в них что-то такое, отчего начинает улыбаться, а потом тянется к ней и осторожно прикасается губами к её губам.
Я пытаюсь заглянуть в глаза Джинни - может быть, я тоже увижу что-то, отчего мне захочется притянуть её к себе… Глаза как глаза - большие, с рыжими крапинками, серьёзные. Я смотрю очень внимательно, но ничего в них не вижу и ничего не чувствую, даже сердце бьётся ровно, ни на секунду не чаще. Я поспешно целую её в щёку и выпускаю пальцы из рук.
Мы отходим к камину - нам неловко стоять около Рона с Гермионой и чувствовать себя третьими лишними - и не мешаем им целоваться. Наконец, они отрываются друг от друга, до невозможности счастливые, вспоминают о нас, смотрят, куда мы делись, и глаза у обоих затуманенные… Думаю, Рон зря переживает. Судя по Гермионе, всё у него сегодня получится.
Мы спохватывается, вручаем нашим дамам бутоньерки, которые тут же водружаются ими на запястья - и всё, мы выходим из гостиной. Я машинально подаю Джинни локоть, и пока мы идём по длинному коридору, в голове почему-то всплывает фраза, сказанная Роном. «Сегодня последний шанс сделать то, на что прежде не решался. Иначе будет уже поздно».
Входим в бальный зал и окунаемся в шум, смех, шуршание мантий… Откуда-то сверху льётся музыка, исполняемая невидимым оркестром. Вместо тысячи парящих в воздухе свечей, обычно исполняющих роль люстр, сегодня повсюду порхают светящиеся разноцветные бабочки, за которыми шлейфом тянутся радужные дорожки искр. Стены затянуты волшебной тканью, Гермиона как-то рассказывала, что бывает такая. Если её заговоришь - она показывает то, что тебе хочется. Сегодня это картинки из школьной жизни, отображающие все семь лет жизни в Хогвартсе нынешних выпускников.
Профессор МакГонагалл кружится в объятиях Хагрида, он то и дело склоняется к ней и что-то шепчет на ухо, отчего она принимается хихикать и сбивается с ритма. Хагрид громко топает своими здоровенными башмаками, так что иногда заглушает музыку.
Почти рядом с ними мадам Помфри и мелко-мелко припрыгивающий Флитвик - тоже смеются.
Около нас Парвати пытается научить вальсировать какого-то старшекурсника из Равенкло, но мне хорошо видно, что он нарочно притворяется ради возможности лишний раз обнять её пониже спины.
Те, кто не танцует, либо разместились за столами с кружками и бокалами, либо расселись парочками в неосвещённых уголках зала, где их склонённые друг к другу головы периодически сливаются в один силуэт.
