Глава вторая. Люциус.
Но со свободным временем у меня стало совсем туго.
У отца опять обострилась боль в плече. Эта болезнь мучила его, сколько я себя помню. Приступы случались три-четыре раза в год, и он довольно быстро справлялся с ними при помощи определённого зелья, в состав которого входила драконья кровь.
Однако пару месяцев назад Комитет по защите редких существ сумел настоять на том, чтобы драконья кровь была внесена в список ингредиентов, запрещённых к использованию и продаже. Отец до сей поры не интересовался подобными новостями, а потому узнал об этом лишь тогда, когда я был отправлен в лавку за нужным зельем - и получил отказ.
Следующая неделя была непростой. Для отца - само собой, но и мне хватило впечатлений. Характер у лорда Абраксаса и без того был тяжёлым, а постоянная боль не добавляла ему приятности. Он старался не злоупотреблять обезболивающим, почти не двигал рукой, а на лбу его и у рта залегли глубокие складки.
Сначала он велел купить ему самопишущее перо для ведения переписки, но, подумав, отказался от этой идеи. Вместо этого мне было предложено исполнять при отце функции секретаря.
- Раз уж ты всё равно учишься вести дела, - добавил он, и его лицо, привычно застывшее в непроницаемом выражении, немного смягчилось.
Впрочем, его благодушия хватило ненадолго, только до очередного наплыва боли. Потом мне досталось и за сгорбленную спину, и за чересчур вычурный почерк, из-за которого я недостаточно быстро успевал писать под диктовку отца, и за брызги чернил на манжете, - всего и не упомню. Хорошо, что я ещё не успел отвыкнуть от школьных заданий и утратить навык быстрого письма.
Бумажными делами мы занимались до обеда. За столом отец довольно ловко управлялся одной лишь левой рукой. Видимо, не всегда у него была возможность блокировать приступы при помощи зелья, было время и научиться…
Я старался не поднимать взгляд на него. Вряд ли такое неприкрытое сочувствие - это то, что хочется прочитать в глазах сына моему сильному и гордому отцу. Даже помимо боли, ему, должно быть, весьма неприятно ощущать беспомощность, пусть и временную.
После обеда отец велел мне переодеться для выхода в Лондон.
- Мне может потребоваться твоя помощь, - коротко пояснил он. И позвал эльфа, чтобы помог ему самому сменить домашний костюм на деловой.
Перед тем, как шагнуть в камин, отец всё-таки выпил пузырёк болеутоляющего.
- Диагон-аллея, - чётко проговорил он, швыряя горсть летучего пороха под ноги.
