Гульденман. Все слезы повыплаканы, вот и не плачу. А в глаза не гляжу, дабы не видеть ничьих скотских рыл.
Инквизитор. Под каким образом явился к тебе впервые дьявол и в какое время — утром, вечером или ночью?
Гульденман. Никакого дьявола я и в глаза не видывала. А вот господин городской судья то и дело заявляется в трактир. Небось, бочек уж десять вина выжрал за бесплатно, дьявол.
Инквизитор. Говори по существу обвинения и не приплетай посторонних лиц. Отвечай: состоишь в союзе с дьяволом на основании формального договора, либо клятвы, либо простого обещания, и ежели на основании договора, то каково его содержание?
Гульденман. Помилосердствуйте, господа! Какой прок дьяволу союз измышлять с нищей старухой? Лучше я спою вам швейцарскую песенку про дьявола. (Пританцовывая, поет.)
Старичок мой дьяволенок
Ударяется в загул.
Он нырнул в пивной бочонок
И на донышке заснул.
Инквизитор (возмущенно). Остерегись! Ты лишаешь себя нашего сострадания и навлекаешь гнев.
Мэстлин. Ваша честь, несчастная женщина обезумела от беспрестанных допросов и угроз.
Инквизитор. Она притворяется полоумной! Обычная уловка любой ведьмы. (Указывает на Катерину). А она знается с нечистой силой, бесспорно. Ведьма и только ведьма способна подговаривать могильщиков, дабы те откопали ей череп мужа. Захотелось, видите ли, обложить сей череп серебряным обручем и преподнести в дар своему сыну, некоему звездочету Кеплеру.
Гульденман. Какой череп? Какой обруч? Враки, враки, враки!
Мэстлин. Ваша честь, сей пункт обвинения, как, впрочем, и все остальные, ничем не доказан. Некий Кеплер, о коем вы упомянули, имеет важные заслуги пред Священной Римской империей. Он один из самых почитаемых ученых в христианском мире. С ним состоит в переписке синьор Галилео Галилей, известнейший астроном и механик.
Инквизитор. Трибуналу нет дела до чужеземных связей сына сей закоренелой, закоснелой ведьмы. Пусть обменивается посланиями хоть с самим султаном турецким.
Мэстлин. Но ежели синьор Галилео, а он один из приближенных к особе его святейшества римского папы, узнает…
Инквизитор. Не узнает! Вынужден вам напомнить параграф четвертый Почтового устава. Корреспонденция, содержащая в себе упоминание о процессах и приговорах святейшей инквизиции, задерживается цензурой и сжигается.
Мэстлин. Устав не распространяется на дипломатическую почту. Не исключено, что именно таким путем синьор Галилео проведает о беспримерном процессе над матерью звездочета Кеплера. А затем оповестит всю просвещенную Европу…
