Подъехавшая Лапа фыркала и сопела на Мишу. Миша хлопал ее по синим бокам, приговаривая: «Ну ты моя хорошая, ну ты красавица». Потом позвал меня.
— Поговори с ней, — посоветовал он.
Лапа вздохнула, как умеют вздыхать поезда, и открыла двери.
— Я не умею, — сказала я смущенно. — У меня никогда не получалось с ними разговаривать.
— Да что тут уметь? Ну представь, что с собакой говоришь.
Я помотала головой. Так непривычно! Астру я никогда не сравнила бы с животным, и дом Валентины Петровны тоже. Дома были существами самодостаточными и самоуверенными — даже те из них, кто хорошо относился к людям. А Лапа, похоже, хотела общаться.
— Лапа, — сказала я, — Лапа…
Я осторожно дотронулась до стекла в окне. Свет внутри вагона загорелся ярче.
— Привет, Лапа. Поедем на север?
Электричка щелкнула половинками дверей.
— Поедем, — радостно перевел Миша, — поедем!
Я улыбнулась.
— Ты же сам сказал, — напомнила я Мише, — что они капризные. И метро не работает, потому что их невозможно уговорить. Как же у тебя получается?
Миша смешно сморщил нос.
— Уговорить ее работать нельзя, — ответил он. — Они не хотят работать. Но мы и не работаем. Я сказал Лапе, что это приключение.
Приключение. Вот как.
Я вспомнила эльфов на крыльце Астры. Их одинаковые невыразительные лица и прямые спины. Их неподвижных лошадей. На душе стало скверно. Я зябко повела плечами.
Да что это я. Для Миши это действительно приключение. Тем более — для Лапы.
— Миша, — сказала я, — ты когда-нибудь видел эльфов?
— Нет, — откликнулся он. — Как думаешь, удастся увидеть?
Я не ответила.
Лапа здорово разогналась. Миша время от времени стучал по стеклам костяшками пальцев, и она отвечала ему звериным воем. Мне стало интересно, в каких отношениях находятся поезда с самим телом метрополитена. У Лапы есть какой-то разум. Может, он невелик, но она умеет выходить на контакт и ей нравится общаться. А тоннели, станции, эскалаторы? У них есть органы чувств, есть желания и предпочтения. Лапа — паразит? Симбионт? Или, может, составная часть, полуавтономный орган? Пройдет несколько лет, все успокоится, и тогда непременно должна возникнуть новая наука. Интересно, как ее назовут. Необиология?
Главное — чтобы нам сегодня удалось не увидеть эльфов.
И тогда я это все увижу сама. И все будет хорошо.
Я достала из рюкзака фотоаппарат и сфотографировала Мишу. Он заулыбался. Лапа с радостным кличем пронеслась мимо очередной станции. На станции вспыхнул и погас свет. Кажется, это была Менделеевская.
