- Сегодня ночью подтвердились мои самые неприятные опасения, о которых я говорил тебе летом. А именно - о связи Гарри Поттера с Волдемортом посредством шрама на лбу мальчика. Я постоянно и пристально наблюдаю за Гарри, и заметил, как испортился у него характер в последнее время. Нет, неправда: не характер - общий настрой... Так сильно, что напрашивалась мысль о влиянии извне, которая, как я уже сказал, нашла свое подтверждение. Сегодня ночью, когда Артур Уизли находился на дежурстве, в Министерство проникла огромная змея, любимица Волдеморта, к тому же управляемая им в этот момент. Не вовремя задремавшего Артура спасло только то, что в разуме змеи одновременно оказался и Гарри. - Он кивнул, глядя, как взлетели подвижные брови профессора Зельеделия: - Да, через легилименционную связь с Томом. Мальчик поднял тревогу, Минерва привела его ко мне, и Артура доставили в больницу. Но боюсь, что и Том почувствовал наличие этой связи и теперь попробует воспользоваться ею, сделать мальчика своим послушным орудием, чего, как ты понимаешь, нельзя допустить. Уже давно Гарри жалуется друзьям на головные боли...
- Так вот почему Поппи каждый месяц требует от меня восстанавливать ее запасы Антимигренного зелья!
- Ну-ну, не один же юный Гарри пользуется ее услугами, - снисходительно заметил директор. - Тем не менее, никому из преподавателей, и мне в том числе, мальчик не пожаловался, считая в своей депрессии, что до него никому нет дела, а я сам... К превеликому сожалению, я не мог с ним поговорить, не увидев того хищного выражения, что когда-то так настораживало меня, диссонируя с невинным личиком Тома Реддла... При этом я обращал внимание, что никто другой у Гарри такой реакции не вызывает, следовательно - дело во мне...
Дальше пошел разговор о чисто организационных вопросах, Северус для проформы поотпирался от занятий окклюменцией с Поттером, надеясь, что всепроникающий взгляд Альбуса не заметит его не до конца замаскированной радости. Эта несколько мстительная радость - во время будущих уроков из первых рук узнать ответы на многие свои вопросы, отгадки многих тайн - как на крыльях вынесла его из покоев Дамблдора, и Северус в своей классической манере пронесся по празднично украшенным переходам древнего замка.
В последний день каникул, в субботу, он посетил штаб Ордена Феникса, где и находился «сосуд тайн». Пройдя на кухню и попросив находящуюся там Молли Уизли сообщить Поттеру о его желании поговорить, Снейп уселся за стол напротив хозяина дома, делавшего вид, будто наизусть заучивает письмо Дамблдора, принесенное ему Северусом и объяснявшее суть его дела к Поттеру. Они в электризующей воздух неприязни глядели в разные стороны, когда напряженное молчание было нарушено сначала дробным топотом на лестнице, а потом - вежливым кашлем вошедшего в дверь Гарри Поттера. Без всякой легилименции можно было увидеть, что подросток полон самых дурных предчувствий. «И он прав», мысленно засмеялся Северус. Первая же фраза, обращенная им к Поттеру, стала причиной небольшой свары, устроенной Блэком, желавшим показать, кто в доме хозяин. Снейп довольно легко поставил анимага на место и, злорадно усмехаясь, снова обратился к Надежде Магического Мира:
