— Я виновата в том, что не сдержалась и ударила тебя, а не в том, что сказала Константину Семеновичу о твоей глупости. Предупреждаю всех, что я всегда буду поступать так!
В классе загудели.
— Не вздумайте опять парламент устраивать! — закричала Женя. — Я категорически запрещаю ругаться! Хватит на сегодня!
— Тише! — крикнула властно Тамара. — Пускай она извиняется. Не мешайте!
— Какие же могут быть извинения, раз она считает себя правой! — с презрительной гримасой сказала Валя.
— Да что ты прикидываешься глупенькой! — вскипела Тамара. — Она извиняется за то, что пощечину тебе залепила. В этом весь вопрос. Ты извиняешь ее или нет? Отвечай!
— Я не могу принять извинения, если она считает себя правой! — упрямо сказала Валя.
— Ну и оставайся с пощечиной! — резко отчеканила Тамара. — Дело твое!
— Правильно! — вмешалась Светлана. — Бели она не прощает, то мы прощаем. Аня нашла в себе мужество признать ошибку, сделала хорошо, по-комсомольски. Правда, девочки?
В ответ на это в классе поднялся шум, но Женя сразу же его погасила.
— Идет! Идет! Тихо! — крикнула, она, торопясь на свое место.
Анна Васильевна, как всегда, стремительно вошла в класс и, махнув рукой, что означало «садитесь, девочки», опустилась на стул. Так же поспешно она раскрыла журнал, но вдруг что-то вспомнила и, откинувшись на спинку стула, уставилась на учениц.
Девушки выжидающе смотрели на преподавательницу истории. Сейчас она скажет: «Закройте учебники», или «Достаньте тетради», или, наконец, начнет водить пальцем в журнале по списку сверху вниз и обратно.
«Что, дрожите?» — спросит она при этом.
«Ой! дрожим…» — сознается Нина Шарина.
Когда палец Анны Васильевны гуляет по фамилиям, Надя Ерофеева своим пальцем крепко жмет на сучок в парте, или держится за ручку портфеля, или просто за платье рядом сидящей подруги. К сожалению, этот прием плохо помогал, и Анна Васильевна вызывала ее как раз тогда, когда она особенно крепко держалась за что-нибудь.
Несмотря на такие «страхи», школьницы любили Анну Васильевну за ее доброжелательность, справедливость и умение вести свой предмет увлекательно и живо. На уроках истории разве только Таня Аксенова могла дремать. Но Таня тем и отличалась, что могла спать когда угодно и где угодно.
— Вас, кажется, можно поздравить?
— С чем?
— С новым классным руководителем и преподавателем литературы.
— Особенной радости мы пока еще не испытали! — сказала Клара Холопова.
— Должна сказать, что Константина Семеновича я знаю давно. Если вы сумеете завоевать его доверие, то не пожалеете… Да… А теперь — закройте учебники.
