Несколько всадников подъехали с северо-востока, их лошади шли шагом, пока до лагеря не осталось ярдов сто. Это, должно быть, случилось ночью темнота прикрывала их - а затем они напали. В перевернутом фургоне несколько дыр от пуль, земля взрыхлена копытами, костер раскидан.
Голландская печка валяется на боку, кофейник перевернут, крышка его в стороне, кастрюля сильно покорежена, наверное копытом. Затем в нее кто-то выстрелил.
На колесе фургона темнело красное пятно - кровь.
Тел не оказалось, и, как я ни искал, не смог найти следов Пабло.
Сколька было нападавших? По крайней мере семь или восемь, они подъехали очень близко, не разбудив вакеро. Иначе бы им не удалось подобраться почти вплотную.
Тщательно обыскав местность, я обнаружил еще одно место, где кто-то упал. Там виднелась кровь и место, где человек от боли пытался хватать землю руками. Меня озадачило одно: всадники, уезжая, рассыпались, оставив не одну цепочку следов, а много.
Так делали апачи, но эти были не индейцами, а белыми: все лошади были подкованы, мне попалось несколько отпечатков сапог, где люди спешились и осматривались, в поисках добычи из фургона, конечно.
Мой план скоротать ночь с Пабло пропал. Становилось поздно, мне нужно было искать другое место для "холодной" ночевки. Что тут сделали, то сделали. Слишком поздно сейчас что-либо предпринимать.
Забравшись в седло, я кинул последний взгляд на разгромленный лагерь и направился на запад. Если я не ошибался, то находился не больше, чем в пяти милях от рукава Спринг-бренч реки Сент Чарльз. Однажды, давно, мне приходилось разбивать там лагерь.
Конь устал, устал и я. Таким темпом мы доберемся до места через час с лишним, скорее, часа через полтора. Солнце садилось за Вет-маунтин и Сангре-де-Кристо, и мне следовало поторопиться.
У места, которое я выбрал на Спринг-бренч, был сильный ток воды, но дело было не только в этом. Я рдах в пятидесяти от рукава я нашел ровное место среди кедров и сосен. Мне очень хотелось выпить кофе, но, положившись на Пабло, я не захватил с собой кофейник. Роща была густой, деревья протягивали ветви почти до земли, и меня не было видно со стороны.
Стреножив коня рядом с порослью никудышной травы, я устроился на ночь. Оттуда, где я лежал, хорошо была видна тропа, идущая вдоль Сент Чарльз-ривер, поэтому с рассветом никто не проедет незамеченным. Тропа поворачивала за Хогбек и шла к Тертл-баттс. Долина, которую я искал, лежала за Тертл-баттс.
