— Нет, нет! Не вини себя, Фрэнк. Есть только один виновник — Мартин Ренкли, мой бывший отец.
— Джейн, все гораздо сложнее: иногда настоящее так тесно переплетается с прошлым, что их трудно разорвать. Совсем не тебя пытался наказать твой отец. И даже не меня.
Джейн подняла на него недоуменный взгляд.
— Не меня и не тебя? Кого же еще?
— Твою мать.
В глазах Джейн застыло то же вопросительное выражение.
По-прежнему сжимая Джейн в своих объятиях, Фрэнк рассказал ей все, что узнал от Уильяма.
— Бог мой! А я-то думала, он не женился во второй раз, потому что… обожал свою покойную жену. Мне казалось, ему тяжело вспоминать о ее ранней смерти и больно видеть, как я похожа на нее.
— Он и любил твою мать, хотя и не сознаваясь в этом, а потом перенес все чувства на тебя. И воспитывал тебя так, как считал нужным — подавляя твою свободу, навязывая свои понятия. Но он не сломил в тебе личность.
— Мне… мне его даже жаль.
— А мне нет, — твердо сказал Фрэнк. — Думаю, пройдет немало времени, прежде чем я прощу его. Он не только заставил пройти тебя через нравственные муки, он… виновен в гибели нашего ребенка.
Джейн почувствовала, как потеплело у нее в груди, когда она услышала это короткое словечко «наш». Она ласково провела рукой по его небритой щеке, пропыленным волосам, впервые заметила измятую несвежую одежду.
— Как ты разыскал меня?
— Это длинная история. Когда-нибудь я расскажу тебе, но не сейчас. Очень уж я устал.
Янтарные глаза, омытые слезами радости, по-прежнему не отрывались от его лица.
— Отдохни, — ласково сказала Джейн.
— А ты больше никуда не исчезнешь? — всерьез, с искренней тревогой спросил он. — Никогда?
— Никуда и никогда.
Он вытянулся на узком диване. Джейн села рядом и положила руку ему на лоб. И, охваченный всепоглощающим чувством покоя и нежности, Фрэнк закрыл глаза.
Первые несколько дней Джейн наслаждалась трогательной заботой, которой окружил ее Фрэнк. Ночные кошмары наконец отступили, жизнь обретала смысл. С каждым днем она крепла и увереннее смотрела в будущее, в котором неизменно видела себя рядом с Фрэнком. Но, странное дело, лежа рядом с любимым, она чувствовала его… Джейн не находила нужного слова: отчужденность? отстраненность? Ей не хватало его безумных объятий, бурных ласк — страсти, которая когда-то в нем кипела.
Только ночью он превращался в прежнего Фрэнка, неистового, ненасытного любовника. Джейн часто просыпалась, ощущая чувственное прикосновение его рук, но, увы, он спал или… притворялся спящим.
