«В двадцать»… Еще до того, как произошла трагедия, мелькнуло у Фрэнка в голове.
— Ты уже знаешь, что случилось с Джейн на Мельбурнских молодежных играх? — спросил Уильям.
— Да, — коротко ответил Фрэнк и, опасаясь, что «ясновидец» Уильям проникнет в его сердечную тайну, предпринял попытку перевести беседу на другое. — Сэр, вы уверены, что можно повременить с Рамиро?
Дипломатичный и осторожный Уильям уклонился от прямого ответа и вновь углубился в философствования весьма отвлеченного свойства.
— Судьба хуже смерти, не так ли, Фрэнк?
— Просто она к ней ближе.
Уловив нотку обреченности в тоне собеседника, Уильям попытался загладить свою бестактность.
— Прости, дружище. Ты был так близок к смерти, что кощунственно с моей стороны упражняться в красноречии.
— Забудьте об этом, мой генерал.
— Не могу. Я ведь обязан тебе жизнью брата.
— Ничем вы мне не обязаны, — раздраженно бросил Фрэнк. — Я просто выполнял свою работу. И если бы справился с ней лучше, то не торчал бы сейчас здесь.
— Фрэнк, не сердись. Я действительно тебе благодарен.
— Я делал только то, за что мне платили. Не больше.
— То, что ты совершил, не имеет цены. Там, где необходимы риск и отвага, тебе нет равных.
У Фрэнка затрепетало сердце: совсем недавно он слышал эти слова от прелестного создания с янтарными глазами.
Уильям между тем невозмутимо продолжал:
— Мы помним и другое: через какой кромешный ад тебе пришлось пройти, и все из-за нас.
Расшаркивания Уильяма становились невыносимыми.
— Повторяю: вы ничем мне не обязаны — ни ваш брат, ни ваша… племянница. И если только поэтому меня приняли в доме Ренкли и окружили вниманием, я готов убежать из этого рая хоть сейчас.
Впервые с такой остротой Фрэнк понял, как он слаб и беспомощен. Он сам загнал себя в ловушку, дав клятву отомстить садисту Рамиро. А для этого нужно восстановить силы — вот почему он оказался в роскошном особняке Мартина Ренкли. Но раненому волку следовало бы поискать другое, более укромное логово, где можно забыться, где не воскресало бы давно похороненное прошлое, и где нет золотоволосой красавицы с янтарными глазами, которая волнует его, заставляя чаще биться сердце, путаться мысли… Каждая встреча с Джейн Ренкли отдаляла Фрэнка от святой цели — мести Агуэйру Рамиро: кровожадное чудовище не имеет права осквернять землю.
Уильям видел, что спаситель его брата погрузился в тяжкое раздумье, и пристально наблюдал за ним.
— Ты здесь потому, — сказал он наконец, — что мой брат хорошо понимает: Фрэнк Беррингтон спас ему жизнь. И в этом заключается высокий нравственный смысл твоего поступка. Так что не поддавайся гордыне и прими нашу благодарность как должное.
