Свет дворцовых окон, становящийся рассеянным в вечернем или утреннем тумане, кажется таинственным. Внезапно появляющееся солнце колдует тысячами искр на белом снежном одеяле, укутавшем город. Света в избытке, так как время «сезона» между Новым годом и началом Великого поста (в отличие от четырех малых по православному календарю) в празднично украшенных залах петербургское общество отмечало свои праздники.
По личным причинам, из-за слабого здоровья, а также ради «защиты детей от влияния развращенной столицы» царица ведет замкнутый образ жизни, и аристократическому обществу очень не хватает традиционного блестящего бала в Зимнем дворце, которым царь и царица обыкновенно открывали празднества, продолжавшиеся затем в столице не меньше месяца. Прошли времена, когда элегантные кареты привозили в Зимний на шумный ночной бал веселую публику.
Царь Александр III, например, приветливо обходил столы, лично приветствуя по возможности большее количество гостей.
А царица Мария Федоровна пленяла всех своим обаянием и врожденной любезностью, и только твердое слово неумолимого царя, под утро отсылавшего музыкантов и распоряжавшегося погасить свет, могло оторвать ее от танцев.
Матушка-царица настолько любила балы, что не смогла пересилить себя и отменить бал, когда следовало это сделать по причине гибели австрийского кронпринца Рудольфа. Она лишь дослала вслед уже разосланным приглашениям требование быть одетыми в черное. Так состоялся самый необычный, так называемый «черный бал».
Алексею трудно было представить, что в покоях дворца некогда бывало людно. Причиной таких перемен отчасти был он сам: заботы царицы о его здоровье, перенапряжение, вызванное ночными бдениями, добровольная изоляция, сохранение тайны роковой наследственной болезни престолонаследника и все усиливающаяся критика Распутина — все это привело к появлению почти непреодолимой пропасти между царицей и петербургским обществом.
Впервые Алексей посещает свою бабушку в Аничковом дворце. Там повсюду удивительные, очень натуральные миниатюрные фигурки людей, зверей и букетов цветов из драгоценных камней работы придворного ювелира Фаберже, который в своих искусных творениях так мастерски раскрыл все богатство сибирских самоцветов. В восторге осматривает Алексей крошечный поезд, в янтарном локомотиве которого скрыт фитиль свечи, и серебряных медведей, служащих в качестве пресс-папье, грузно и лениво распластавшихся на брюхе.
