Инспектор Конрой, не теряя времени на осмотр комнаты, сразу перешел к делу.
— Зачем вы звонили мне прошлой ночью, мисс Кроуфорд? — осведомился он.
— Разве я вам звонила? — спросила она.
— Вы прекрасно знаете! — парировал Конрой, повысив голос. — Зачем вы это сделали?
Девушка пожала плечами.
— Я ничего не помню, — произнесла она; теперь она говорила медленно и печально.
— Проследить звонок было нетрудно, — сказал инспектор.
— Он был сделан из вашей квартиры, а живете вы одна. Зачем вы звонили?
— Не знаю, — ответила девушка. — Может быть, я и звонила. Не знаю.
— Кто убил судью Маллинса? — рявкнул вдруг Конрой.
Девушка отшатнулась; видно было, что вопрос застал ее врасплох.
— Я… я… я не знаю.
— Говорите! — приказал Конрой.
Девушка молчала. Мне почудилось, что она старалась взять себя в руки и что в душе у нее происходила какая-то борьба. «Она словно с кем-то сражается» — мелькнула у меня странная мысль.
— Нет! — вдруг воскликнула она, и ее мелодичный и чистый голос стал теперь хриплым, грубым и жестоким. Невообразимо, как такой голос мог исходить из женских уст! Конрой вздрогнул — уж не узнал ли он тот, второй голос, говоривший с ним по телефону?
Он внимательно посмотрел на нее и вдруг покраснел от злости.
— Мы можем заставить вас говорить! — крикнул он. — Вы находитесь под…
Девушка медленно покачала головой, точно пытаясь избавиться от тяжкой и непосильной ноши. Она бросилась вперед и схватила инспектора за руку; ее бездонный страдающий взор встретился с его глазами.
— Ах! — воскликнула она; на сей раз она говорила женским голосом. — Вы опоздали! Почему вы не пришли раньше?
— Что вы имеете в виду? — нахмурился Конрой.
Она поглядела на часы. Стрелки показывали половину двенадцатого. Она повернулась ко мне и в отчаянии вцепилась в отворот моего пальто.
— Доктор! — вскричала она. — Вы гипнотизер?
Я помедлил.
— Видите ли, — сказал я, — мои умения в гипнозе ограничены, но в благоприятных условиях…
— Загипнотизируйте меня! Быстрее!
Она бросилась в большое кожаное кресло.
— Торопитесь! — воскликнула она. — Времени почти не осталось!
Она закрыла глаза и недвижно распростерлась в кресле, однако я видел, что в ней снова происходила мучительная внутренняя борьба и что ее душевные силы таяли в сражении с чем-то неизвестным и грозным.
— Сделай то, о чем она просит, Джерри! — велел Конрой.
— Быстрее!
Я иногда пользовался гипнозом как частью лечения определенных нервных заболеваний; как правило, мне удавалось без труда загипнотизировать податливых и покорных больных. Но Дороти Кроуфорд ничуть не походила на этих пациентов: чувствовалось, как что-то борется со мной и с нею, противясь гипнозу; некая энергия или сила, которая осознала, вероятно, что психические узы между мною и девушкой окрепнут и она станет мне подвластна, стоит ей впасть в гипнотическое состояние. Но она помогала мне, как могла, и в конце концов мои усилия увенчались успехом. Она лежала не шевелясь, тихо дыша, и была полностью подчинена моей воле.
