В общем-то понятно, почему так получилось. На самом деле и Кириенко предлагал довольно хорошую программу по выходу из кризиса. Но даже очевидно разумные варианты законов, которые вносило его правительство, азартно топили в Думе исключительно потому, что вносил их он. Кириенко вызывал аллергию у огромной части думцев — и по взглядам, и по внешнему облику, и по всему, отсюда и стремление закопать его любой ценой. С Евгением Максимовичем такой трюк не проходил. А он проводил массу радикальных либеральных вещей, и из его уст это нормально воспринималось.
— Ваше третье пришествие в правительство случилось по приглашению Степашина?
— Да, Сергей Вадимович вновь пригласил меня на пост министра по налогам и сборам. К этому времени система сбора налогов уже работала как часы. Был лавинообразный рост, мы все время перевыполняли план. Я ставил в кабинете новогоднюю елочку, когда на улице еще было плюс 30.
Главное, возможно, было в том, что когда я в 1998 году уходил с этого поста, то передал место очень приличным людям. Борис Федоров искренне старался действовать, Жора Боос, по-моему, вообще раньше трех ночи с работы не уходил. Иногда ездил на мотоцикле домой. Говорил: «Так хорошо по пустой Москве ездить». Появились прекрасные молодые специалисты, очень толковые системщики, компьютерщики, много толковых руководителей департаментов. Кстати, тот же Михаил Мишустин тогда пришел в налоговую службу. Сложилась очень четко работающая система.
Я вернулся в свой кабинет после Георгия Бооса. Кабинет изменился — были плюсы и были минусы. Минус в том, что он отпилил кусок стола, потому что в проем не проходил. А мне нужен очень длинный стол с бумагами. Но зато он поставил обеденный стол в комнате отдыха. Это хорошо, потому что работа была такой интенсивной, что представить себе, что ты отрабатываешь нормированный день, да еще и с обеденным перерывом, абсолютно нереально. Обычно приходилось сидеть до часу-двух ночи, и было большой радостью успеть что-то перекусить минут за десять. А тут — стол! Быстро кинули на него несколько тарелочек — выбежал, что-то укусил, и все в порядке.
При переходах из правительства в правительство случались и смешные истории. Когда министром стал Борис Федоров, он не подталкивал меня уходить. Говорил: посиди, передай дела. Смотрю я последнюю почту — вижу телеграмму от руководителя Калининградской налоговой службы. Мол, Борис Григорьевич, я так рад, что вы стали нашим руководителем, потому что предыдущий был такой-то и такой-то... Прихожу я в налоговые министры во второй раз — первая телеграмма от того же самого руководителя налоговой службы. Пишет: ой, Александр Петрович, я так рад, так рад, что вы вернулись, потому что предыдущий был такой-то и такой-то. В общем, это была хорошая прививка: понимаешь, что привязано к тебе, а что прилагается к твоему креслу. Вот Артюхов, когда уходил с какого-либо поста, брал с собой очень немного из того, что было в кабинете. Его спрашивали: а вот эти подарки? Он говорит: это не мне дарили, это кабинету дарили.
