Отчего-то ему не пришло в голову, что у нее может быть ребенок. Впрочем, кроме имени, он все равно ничего не знал об этой женщине.
— Кристофер — сын Морин, а она сама в больнице.
— Ничего серьезного, надеюсь?
— Нет, только обследование. Вам дать ее домашний номер?
— Думаю, он у меня есть. — Мэдисон скосил глаза на увесистую папку с документами по делу «Сандиал-Хаус», лежавшую у него на столе.
Повесив трубку, он хотел было поискать телефон Морин в личном деле хозяйки ресторана, но вдруг передумал. У него родилась идея получше.
— Не возражаешь, если я покажу тебе, как лучше играть в эту игру, а, Энди? — с надеждой в голосе спросил Кристофер, расставляя шашки на доске. Оба они сидели по-турецки на ярко-зеленом, с оранжевыми геометрическими фигурами, ковре, покрывавшем пол гостиной.
— Да, я бы хотела, но, может, мы вначале поедим?
— Колу и картофельные чипсы.
Андреа улыбнулась — любитель кусочничать, как мать.
— Знаешь что, я, пожалуй, приготовлю горячий бутерброд с сыром.
— Ладно, — неожиданно охотно согласился мальчуган. — Но потом сыграем?
— Слово чести.
Кристофер серьезно смотрел на нее своими синими глазами, опушенными длинными и густыми ресницами, казавшимися еще больше из-за толстых стекол очков в стальной оправе. Он не на шутку встревожился, узнав, что его мать в больнице, но Андреа сумела убедить малыша в том, что ничего плохого с ней не случилось. Андреа искренне мечтала, чтобы ее слова оказались правдой, но отчего-то мысль о Моу не давала ей покоя.
В дверь позвонили как раз в тот момент, когда она отправилась на кухню готовить ужин.
— Я открою, — крикнул Кристофер.
— Нет, сначала ты пойдешь и вымоешь руки. — Андреа легонько шлепнула его и отправила в ванную, а сама, подойдя к двери, приоткрыла ее на длину цепочки и от неожиданности чуть тут же снова не захлопнула: Мэдисон Макки стоял на пороге, освещенный закатным солнцем, и на лице его играла виноватая улыбка.
Первым порывом Андреа было все же захлопнуть дверь перед его носом, однако вместо этого она задала вопрос, нелепость которого поняла только после того, как он был произнесен:
— Что вы здесь делаете?
Андреа с ужасом ожидала, что гость расхохочется ей в лицо, но вместо этого Мэдисон достал из-за спины бутылку вина, а другой рукой приподнял большой бумажный пакет:
— Пиццу или страсбургский пирог? — Губы его раздвинулись в широкой улыбке.
