Покончив с этими семантическими объяснениями, необходимыми для полноты изложения, перейду теперь к этическому основанию культур. Оказывается, что при всем разнообразии культур их этические установки очень похожи, что несомненно объясняется общими биологическими свойствами нашего вида. Лоренц, объясняя независимое развитие культур, подобное формированию видов и подвидов в ходе эволюции, в то же время подчеркивает фундаментальное единство проявляющегося в них мышления и чувствования. Самым убедительным доказательством единства человеческого мышления является возможность обучить новорожденного ребенка любому языку. Это означает, что основные наследственные структуры мышления у всех людей одинаковы, и лишь словесный и грамматический материал языка, определяемый культурной традицией, различен. Есть гипотеза, что и сами языки, при всем их словарном и грамматическом разнообразии, основываются на одних и тех же принципах, коренящихся в первоначальном человеческом мышлении>[21]. Единство человеческого чувствования доказывается совпадениями – до малейших подробностей – проявлений всевозможных эмоций у всех известных племен Земли. Дарвин, справедливо придавая этому особое значение, написал на эту тему одну из своих книг; а уже в наше время И. Эйбль-Эйбесфельдт и его сотрудники доказали все предположения Дарвина тщательно продуманной киносъемкой элементарного выражения эмоций у людей всевозможных культур. Наконец – что особенно важно для нашей цели – у всех племен Земли, с древнейших времен до наших дней, всегда были, по существу, одни и те же понятия о «добре» и «зле». Разнообразие обычаев и ритуалов скрывает это фундаментальное единство, но широко задуманное исследование, проведенное в Корнеллском университете, подтвердило заключения современных исследователей правовых систем. Видимые различия между ними относятся не к их принципам, а к уровню их глобализации: в понимании того, что «хорошо» и что «плохо» в применении к «узкому» кругу людей (например, собственному племени или собственной социальной группе), все люди весьма сходятся между собой, различия же начинаются в определении круга наших собратьев, на который распространяется это понимание. Еще и сейчас убийца нередко остается безнаказанным, сбежав в другую страну.
***
Дихотомическое мышление человека, глубоко заложенное в его эволюционной истории, особенно ярко проявляется в первобытных культурах, где оно не корректируется развитым умом. Для первобытного человека противопоставление «добра» и «зла» абсолютно; оно определяется до мельчайших подробностей обычаем и религией. Можно понять, почему такая дихотомия была необходима для выживания нашего вида. Примитивный человек плохо мыслит, и нельзя «положиться» на его анализ ситуации; чтобы племя не претерпело ущерба от его поступков, такому человеку нужны отчетливые указания в дихотомических терминах, что «можно» делать, и чего «нельзя». Еще и в наши дни можно услышать мнение, что «человеку с улицы» или «простому человеку» надо все объяснять в виде простых алгоритмов поведения, рисующих в любой ситуации два поступка: «хороший» и «плохой». Я не придерживаюсь столь низкого мнения о «простом человеке», и вообще сомневаюсь в состоятельности этого политического термина, но для
