Понятие о справедливости можно анализировать, критиковать или вовсе отбросить как не поддающееся определению; но игнорировать его нельзя, так как оно сильнейшим образом влияет на мышление и поведение людей. Профессор Хайек, признающий себя неверующим, отнюдь не игнорирует религию; в конце своей книги он допускает, что религия играет важнейшую роль в поддержании «моральных правил», необходимых для успешного функционирования рынка. На чем же основано острое ощущение несправедливости существующего строя жизни, укоренившееся в западной цивилизации? Именно это ощущение, ясно выраженное мыслящей интеллигенцией Европы, всегда присутствовало в психической установке трудящихся масс; поэтому идеи социализма, выработанные образованными людьми, упали на подготовленную почву и изменили облик западного мира – даже там, где не было революций и где рыночный механизм существовал без особенных препятствий.
Простое наблюдение, оскорбляющее наше чувство справедливости, состоит в том, что блага этого мира достаются не самым лучшим, а самым хитрым. Профессор Хайек описывает образ действий капиталистического дельца с откровенностью, которой отличался в свое время «неприличный» писатель Бальзак, и вряд ли надо доказывать, что главное условие обогащения в точности описывается словом «хитрость». Неверно, что вознаграждается изобретательность: подлинный изобретатель, вложивший в какое-нибудь техническое новшество свою мысль и свой труд, получает ничтожную долю выгоды от своего изобретения, и очень часто его прямо обкрадывает капиталист, присваивая всю выгоду себе. Хитрость, позволяющая обогатиться, состоит в том, чтобы вовремя занять удобное место, безжалостно отталкивая от него всех конкурентов, а затем извлекать преимущества из занятого положения. Это не что иное, как искусство карьеры, применяемое в экономической жизни. Видели ли вы, как толпа некультурных людей врывается в подошедший автобус? Это обычная картина в нашей российской жизни, но теперь, по мере разложения культуры на Западе, это можно увидеть и там. Более совестливые люди не решаются отталкивать женщин, детей и стариков, и даже войдя в автобус, стесняются сесть на место, которое приготовился занять кто-то другой. Тем временем беззастенчивые типы пролезают вперед, не обращая внимания на неудовольствие публики, быстро оглядываются и бесцеремонно занимают лучшие места, чтобы затем никому их не уступать. Это и есть секрет удачливого дельца – не единственный, но самый важный секрет. Конечно, можно утверждать, что он лучше других «оглядывается», то есть быстрее видит, как захватить лучшее место. Но вряд ли это качество можно назвать изобретательностью: оно связано не с умным изучением природы, а с ловкой манипуляцией людьми. Часто можно услышать мнение, что капиталист вознаграждается за его труд по «организации производства». Но даже в прошлые времена, когда собственник был зачастую собственным менеджером, его вознаграждение не шло ни в какое сравнение с жалованьем наемного управляющего: он «вознаграждался» просто за владение собственностью; теперь же, когда собственники крупных предприятий передали всю «организацию производства» менеджерам, инженерам и экономистам, оправдывать их «дивиденды» каким-нибудь трудом просто смешно. Собственник – The Man of Property – не должен особенно трудиться, но должен быть достаточно хитер, чтобы сохранить свое положение среди таких же, как он. В этом ему помогают те абстрактные «моральные правила», которые восхваляет профессор Хайек. Как бы он ни приобрел свою собственность, ее охраняет закон. Точно так же наглец, захвативший удобное место в автобусе, сохраняет его, потому что «не принято» стаскивать с места того, кто уже сидит: иначе его мог бы вытолкать кто-нибудь посильнее. Это подразумеваемое «не принято» может быть невыгодно кому-нибудь, кто остался без места, но можно не без оснований утверждать, что нарушение такого «морального правила» привело бы к всеобщей свалке,
