Пустая комната и накрытый длинный стол.
Тихое щебетание воробьев за окном.
Остаток дневного солнца проникает сквозь темную занавеску.
Где-то на кухне позвякивает посуда и льется вода.
Стулья в комнате стоят по периметру стола, на подоконнике в горшке – алоэ.
Полина расставляет тарелки и складывает вилки в кучу, выходит на кухню, забирает бутылки, и взгляд ее застревает на струе воды.
Весна влетела в жизнь Полины солнечным разбитым счастьем и кубарем покатилась по оттаявшему асфальту. Но природа не плачет, наоборот, она светится разухабистой яркостью, от чего силы Полины иссякают с каждой секундой.
Медленные напряженные движения ее сталкиваются с необходимостью торопить события.
Времени мало, скоро все приедут: и мама, и папа, и брат. И другие.
Зеленые ее глаза разглядывают льющуюся воду, а руки заняты бутылками… Жаль! Так хочется ей порвать струю напополам и остановить движение времени.
Прошедшая жизнь – воспоминания о радостях и тоске – в этой струе.
Светлое небо, как наказание за плохое предчувствие ее в ожидании мужа, тление памяти и сгустки несбывшихся желаний вызывают страх у Полины….
…Убили, не подумали о ней. Отняли, не зная ее беспомощности перед миром. Врачи не спасли.
Поминки вечером, а не нужны они нисколько.
На похоронах – слабость и пустые глаза. Шепот друзей, слезы подруг…
Полина ставит бутылки на стол.
…Квартира получена только что, а он уже был смертельно болен.
Но его все равно убили, не помогли.
Нужна ли теперь эта трехкомнатная могила ей?..
Полина не плачет, просто не может. Последние месяцы все было отдано борьбе со смертью, все слезы вылиты на простыни и подушки. Все силы выплеснуты, все сердце на кусочки.
…Квартиру ждали, детей не заводили, и теперь вот Полина одна осталась…
Куцая ворона села на карниз комнатного окна и как будто просила покормить ее. Полина, увидев ворону, перешла на кухню и села за столик. Ворона перелетела и стояла уже на кухонном окне. Полина шикнула на нее. Удивленные глаза вороны подпрыгнули вместе с клювом, и сама она сорвалась с места недовольная и улетела.
Все готово к приему гостей, только бессмыслица момента сдавливает жилы, как шнур вокруг шеи.
