– Бесплатная прислуга и полежать есть с кем иногда! – ядовито заметила Ася.
– Что ты, голубушка, – расстроился Евгений Владимирович, – ты тоже капнула, знаешь. Я же не виноват, что макароны не люблю.
– Да при чем здесь макароны, – голос Аси леденел, – ты меня в упор не видишь. Придешь – не поцелуешь, не обнимешь. Да если б ты… Вспомни, как это было до свадьбы.
Остекленевший Севрюгин что-то соображал, глядя на остроносое лицо Аси. Она была худа, но пока его устраивала – правда, в ней все-таки не хватало аппетитности. Однако же другим мужчинам его жена нравится. Интересно!
– А я думал, это из-за макарон, – после раздумий пробормотал он, – ну, давай я тебя поцелую.
Он потянулся было к ней, но нужно было обходить стол, и Ася, заметив это, отодвинулась и сказала:
– Я не навязываюсь.
– Да ты что, одурела, что ли?! – вспылил сразу Евгений Владимирович и сел обратно. – Прямо самодурство какое-то! Ай!
Он так махнул рукой, что задел кончиками пальцев висячий деревянный шкафчик.
– Знаешь, Женя, – грустно заговорила Ася, – я познакомилась недавно с одним человеком…
– То есть как это?! – грубо прервал ее Севрюгин. – Ты посмела? При муже живом!
– Дай договорить! – закричала Ася. – Или у нас только твои монологи разрешены?
Она плеснула себе коньяка в стакан Севрюгина и, глядя в его изумленные глаза, тут же выпила, потом продолжила свой рассказ:
– Я познакомилась, знаешь, и он мне цветы дарит каждый день, только я их выбрасываю… и подарки, и вообще…
Севрюгин вскочил и, шипя, стал расхаживать по кухне.
– У вас что-то было? – спросил он, скрипя зубами. – Ну, ну, говори, давай!
Ася долго держала паузу, пока, наконец, не испугалась за мужа – что-то слишком уж сильно он покраснел, даже глаза начали багроветь и сливаться с новым цветом лица. Тогда она все же ответила:
– Да нет, не было ничего, я пошутила.
– Нет! – тряся указательным пальцем перед ней, обличал Севрюгин. – Нет, было! Это не шутка! Все было, я давно заметил. Давно все вижу. Проговорилась-таки, предательница! Она изменяет мне!!!
Он захохотал совершенно неестественно – как ненормальный или, по крайней мере, притворяющийся таковым.
– Ну, и как, с ним лучше? – выделывался Севрюгин, крутясь волчком над сидящей Асей. – Лучше с ним? Конечно, цветочки, подарочки…
– Да замолчи ты! – крикнула Ася. – Замолчи! Поцеловать, так стол не мог обойти, а тут скачешь! Нет у меня никого. Нет и не было.
– Точно? – спросил Севрюгин.
– Да! – проорала Ася. – Я просто проверяла… Ревнуешь или нет.
