Хоть глотку пьяную закрыл, отвисши зоб,
Не возьмешь ли с собой ты бочку пива в гроб?
И так же ли счастлив мнишь в будущем быть веке,
Как здесь у многих ты в приязни и опеке?
Никак там твой покров [Бахус] и сатана?
Один охотник сам до пива и вина,
Другой за то тебя поставит в аде паном,
Что крюком в ад влечет, а ты — большим стаканом.
Как видим, аноним не придумал ничего более остроумного, чем грозить адресату адом, язвить по поводу его внешности и пристрастия (якобы) к спиртным напиткам. Характерная деталь: аноним отмечает, что у Ломоносова есть влиятельные покровители. Мол, не будь их, расправились бы мы с тобой!
В ответ Ломоносов обрушился на анонима, имея в виду, что это или сам Тредиаковский, или некто, кому он помогал сочинять пасквиль:
Безбожник и ханжа, подметных писем враль!
Твой мерзкий склад давно и смех нам и печаль;
Печаль, что ты язык российский развращаешь,
А смех, что ты тем злом затмить достойных чаешь.
Наплюем мы на страм твоих поганых врак:
Уже за двадцать лет ты записной дурак…
Хоть ложной святостю ты Бородой скрывался,
Пробин, на злость твою взирая, улыбался:
Учения его, и чести, и труда
Не можешь повредить ни ты, ни Борода.
В данном тексте опущены насмешки Ломоносова над некоторыми нелепыми словами и неудачными выражениями Тредиаковского. Слово «дурак» в этом контексте означает «шут»: намек на участие Тредиаковского в шутовской свадьбе, устроенной на потеху Анны Иоанновны в Ледяном дворце на Неве 6 февраля 1740 года. Приветствовал их Тредиаковский стихами:
Здравствуйте, женившись, дурак и дурка,
Еще… тота и фигурка:
Теперь-то прямое время нам повеселиться,
Теперь-то всяческим поезжанам должно беситься.
…и т. д.
Литературным противником Ломоносова стал А.П. Сумароков, который поначалу был среди его почитателей. Одна из эпиграмм Сумарокова вполне подошла бы к положению Ломоносова (она совершенно верна для нашего времени):
Танцовщик! Ты богат. Профессор! Ты убог.
Конечно, голова в почтенье меньше ног.
Имея в виду незавершенную героическую поэму Ломоносова «Петр Великий», он позволил себе ядовитую эпитафию ее автору:
Под камнем сим лежит Фирс Фирсович Гомер,
Который пел, не зная галиматии мер.
Великого воспеть он мужа устремился:
Отважился, дерзнул, запел — и осрамился,
Оставив по себе потомству вечный смех.
Он море обещал, а вылилася лужа.
Прохожий! Возгласи к душе им пета мужа:
«Великая душа, прости вралю сей грех».
Почему Сумароков превратился в злобного врага Ломоносова? Возможно, его, сторонника особых привилегий для дворян, раздражали слава и академическое звание у «мужицкого отродья». Но более всего, пожалуй, сказывались дворцовые интриги и политические причины.
