— Скажи, тебе продолжает сниться твой двойник?
Гэмо ответил не сразу. Вообще, это ощущение трудно поддавалось словесному описанию, он часто, профессионально, как литератор, примеривался: а мог бы он описать все это? Скорее всего, нет. Он знал, понимал, что это бессилие неодолимо.
— Он как бы всегда со мной. Иногда я забываю о его существовании, но бывает, он напоминает о себе в самых неожиданных местах и ситуациях. Когда я зимой ездил с Фаустовым в Колосово, я ожидал, что уж гам-то он будет всегда рядом, а его будто и не было вовсе. Я даже не стал заходить в редакцию районной газеты, зная, что мне скажут: нет такого, нет, и не было никогда.
— А где же он?
— В другой, параллельной жизни, как бы в другом времени.
— Фантастика, — проговорила Валентина. — Может, тебе посоветоваться с братьями Стругацкими?
— Нет, это не фантастика, это не плод воображения, — сказал Гэмо. — Это просто другая жизнь, нормальная другая жизнь…
— Помнишь, ты говорил о второй действительности, которую создал творческий человек? — напомнила Валентина.
Гэмо вспомнил свои рассуждения о том, что человечество как бы создало вторую действительность — действительность воображаемую, населенную вымышленными литературными персонажами, ставшими такими же известными, как исторические личности. Она, эта действительность, уже стала неотъемлемой частью человечества. Если лишить людей современного мира Одиссея, Геракла, Гаргантюа и Пантагрюэля, Отелло и Гамлета, Евгения Онегина, это уже будет страшно бедный духом человек, даже не человек в современном понимании.
— А Христос — он литературный или действительно существовавший человек? — спросила Валентина.
— Он может быть и тем, и другим, — с шутливым оттенком в голосе ответил Гэмо.
Он остерегался говорить с женой на религиозные темы. Особенно когда обнаружил, что она тайком окрестила детей. Старший в то время уже заканчивал школу и даже получил повестку из военкомата.
На другой стороне канала Грибоедова, в двух шагах от дома, вот уже много лет стояла в лесах церковь «Спас-на-Крови», поставленная на месте убиения террористом российского императора. Гэмо замечал, что Валентина порой украдкой крестилась на обезглавленные купола, на одном из которых торчала двухусая радиоантенна. Старушки пробирались через многочисленные проломы в заборе, окружавшем храм, к огромному, на всю высоту стены, мозаичному изображению Христа и выковыривали кусочки смальты, заметно изуродовав памятник.
