«Молодые!.. – Грек на ходу неодобрительно покачал головой. – Хоть бы на чужих ошибках учились».
Со времени, когда он был на свалке в последний раз, ничего тут не изменилось. Груда техники, совсем старой, разной степени изношенности, издалека напоминала муравейник. В центре высилась гора искореженного металла. Угадать в нем то, что прежде, крутя колесами, передвигалось по дорогам, не представлялось возможным. Острые углы разорванных капотов, крыш, черные дыры вместо лобовых стекол, подвески всех мастей. Что за сила стянула все это в кучу высотой более тридцати метров? Непонятная мощь почему-то неожиданно иссякла, и прочий металлолом остался в беспорядке валяться на поле площадью в несколько раз больше футбольного, создавая некое подобие лабиринта, пройти по которому, не напоровшись на металл, внезапно обрушившийся на голову, – затея почти нереальная.
С первого взгляда Греку стало ясно, что мародеров на свалке нет. Среди разномастной искореженной техники, сгнивших крыш и вывороченных наизнанку двигателей всевозможных комбайнов, тракторов, уазиков, жигулей и побед расположилась сытая стая слепых собак. В том, что стая была сытой, сомневаться не стоило: пара собак затеяла любовную игру. Остальные лежали поодаль. Черная сука, распластавшись на спине, кормила взрослых щенков.
«Отъелись, падаль!» – Грек зло прищурился.
Чего-чего, а дармовой жратвы в Зоне хватает, вот и жиреют. Для кого-то стая собак обернулась смертью, а новичкам сегодня опять повезло. Сытая стая нападать не будет, зверье остается зверьем. Отогнать стаю в случае чего проще простого. Пара выстрелов из пистолета ТТ – и они разбегутся. Лишний шум ни к чему – вот что должно стоять во главе угла.
Впрочем, разбегутся – сильно сказано. Так, отлетят на безопасное расстояние, а потом, оставаясь незамеченными для глаз, пойдут по следу – будущая добыча тоже на дороге не валяется. Псы станут преследовать отряд на таком расстоянии, чтобы их появление, скажем, через сутки-двое, чаще ночью, стало бы полной неожиданностью для того, кто сталкивается с этим впервые.
Грек на первых порах готов был с этим мириться. Тем более что впереди отряд ждала река. Слепые твари, как почти все порожденья Зоны, терпеть не могли воду, поэтому километров через пять оторваться от них не составит труда.
Будто услышав его мысли, черная сука подняла морду и уставилась в том направлении, где за кустами скрывался Грек. На узкой морде с глазами, затянутыми пленкой, дернулся огромный влажный нос. Сука пыталась по запаху определить, исходила ли с холма угроза для стаи. Кончики острых ушей, прикрывающих слуховые раковины, встали торчком. Собака целую минуту, не шевелясь, оценивала обстановку, потом вернулась к своему прерванному занятию.
