Кейт знала, что это правда. Кэролайн всегда могла приложить обидчика, а цветисто ругаться ее учили в юности матросы, так что теперь она могла заткнуть за пояс любую «сухопутную крысу».
— Что еще вы хотите узнать? — спросила она, взглянув на свои часы. — Мне пора собираться на работу.
— Вы когда-нибудь хотели выйти из гонки?
— Да. Но отец был одержим желанием добраться до финиша. Когда мы ступили на этот тернистый путь, никто не знал, что нас ждет. Но никто и ничто не могло его остановить.
— Я думаю, именно поэтому вы выиграли гонку, — предположил Тайлер.
— Хоть в этом мы единодушны.
Воспоминания жестоко ранили ее. Слишком много заключено в той части ее жизни невероятной радости, ужасной боли.
Внезапно поднявшись, она сказала:
— Ну, что ж. Мы закончили.
— Мы только начинаем, — возразил Тайлер, тоже вставая с кресла.
— Если вам нужна еще какая-то информация, пойдите в библиотеку, — посоветовала она.
— Ну, что вы заладили… Я-то думал, лед сломан.
Он улыбнулся, желая смягчить ее настроение, но это не сработало. Боль не отпускала, скрутила Кейт, заставляя вернуться в прошлое.
Неожиданно Тайлер протянул руку и коснулся ее лица. Оно запылало огнем от этого легкого прикосновения.
— Отчего столько боли в ваших глазах? — тихо спросил он, пристально всматриваясь в ее лицо.
— Ничего подобного. Вам показалось. — Кейт хотела отвернуться от него, но не могла разорвать возникшую между ними связь. — Вы изучаете меня?
— Вы изучаете меня, — пробормотал он.
Несколько мгновений оба молчали.
— Это был мужчина? — спросил Тайлер.
— Что? — Оказавшись в плену своей столь бурной реакции на его близость, Кейт потеряла нить разговора.
— Это из-за мужчины вам так больно?
— Нет-нет, — она ответила слишком быстро, чтобы это могло быть правдой.
— Что-то случилось с кем-то из сестер во время гонки? — выдвигал одну за другой версии Тайлер.
— Почему вы спрашиваете?
— Потому что после смерти матери вы опекали девочек, были их защитницей. И если больно им, больно и вам, Кейт. Я прав?
Она испытала облегчение, когда разговор перешел на сестер.
— Я старшая, — ответила она. — Я делаю то, что должна.
— Могу это понять.
— Вот и хорошо. Не расспрашивайте моих сестер, Тайлер. Это будет большая ошибка.
Тайлер устремил на нее долгий, изучающий взгляд. Она восприняла его молчание как согласие.
— Значит, мы понимаем друг друга. — Кейт повернулась, собираясь выпроводить его из комнаты, но Тайлер удержал ее за руку.
— Не так быстро.
Не страх был причиной дрожи, пробежавшей по спине, а невероятное, неодолимое притяжение, но Кейт не могла допустить этого человека ближе, потерять контроль. Она не должна позволить себе увлечься им, довериться ему. У нее есть семья, которую она обязана защищать, не говоря уже о собственном сердце.
