Ты помотал головой, прогоняя остатки сна, и поплелся в душ. Все противно, Мерлин, как все противно. Тебе было тошно, если не сказать хуже.
Кое-как собравшись, ты, наконец, заставил себя выйти в гостиную, где уже сновали и толпились слизеринцы. Серость, скривившись, подумал ты. Все вокруг серость.
Путь до Большого Зала показался тебе втрое длиннее обычного. В ушах нарастал тонкий комариный звон, от которого все сильнее гудела голова. С трудом добредя до своего стола, ты уселся и подпер лоб ладонями.
— Драко! — услышал ты чей-то голос. Но сил обернуться почему-то не было. Тебя приветственно толкали в плечо, хлопали по спине, иногда ты даже кивал в ответ, а в итоге так и ушел, не притронувшись к завтраку. Ничего не хотелось.
Начало дня оказалось адом.
Сначала тебя отловил в коридоре Снейп.
— Мистер Малфой?
Ты с трудом поднял голову, вслушиваясь в его слова, еле пробивающиеся сквозь звон в ушах.
— Да, профессор?
— У вас все в порядке? — требовательный тон Снейпа тебя не обманывал. Ты понимал, что он обеспокоен.
— Да. Простите, я неважно себя чувствую, — ты попытался уйти в класс.
Он просто и бесцеремонно дернул тебя за руку, поворачивая к себе. И потом почему-то долго вглядывался в твое лицо.
— Вы ничего не хотите мне сказать? — спросил он, понизив голос.
Ты вздохнул и с трудом заставил себя посмотреть ему в глаза.
— Нет, профессор.
— Драко! — он почти перешел на шепот.
Выдержать его взгляд было так же легко, как убить голыми руками мантикору. Но ты выдержал. И даже нашел в себе силы взять его за руку.
— Профессор. Поверьте мне. Все хорошо. Правда. Мне пора на урок, — ты выговорил все это, чувствуя, как проклятый звон в ушах превращается в свист. И, коротко пожав пальцы Снейпа, скрылся за дверью.
Голоса МакГонагалл, объясняющего, как превратить очередное что-то в очередное что-то, ты почти не слышал. Слов, во всяком случае, не разбирал. Как и лиц вокруг. А потом кто-то резко и бесцеремонно встряхнул тебя за плечо.
— Мистер Малфой!
Ты поднял уже невыносимо тяжелую голову и встретился с рассерженным взглядом МакГонагалл — тут же, впрочем, ставшим испуганным.
— Вам плохо?
— Да, — выговорил ты, почти не слыша собственных слов из-за проклятого звона. — Извините, мне нехорошо.
— Идите в больничное крыло, мистер Малфой, и немедленно, на вас лица нет, — подтолкнула она тебя к выходу.
Кажется, ты даже кивнул ей в ответ.
Потом был невероятно длинный путь, в течение которого ты умудрялся останавливаться и отдыхать чуть ли не около каждого портрета. Звон уже превратился в рев, и ты больше всего старался не сорваться и не запаниковать — такого раньше никогда не было. Никогда, кроме… первых недель после посвящения. Когда ты впервые почувствовал силу стихии.
