За окном пели незатейливые песни первые весенние птичьи голоса. Лёгкий ветерок прошел по кабинету, добавляя своей прохладой дрожи Антону.
– Антон Титов, я думаю, Вы понимаете, почему Вы здесь? – спросил ректор непринуждённым голосом, откинувшись на спинку кресла.
– Да, понимаю, – ответил Антон хриплым голосом.
– Да вы посмотрите на него! Понимает он, – вмешался декан, полагая, что команда дана. – Ты в зеркало на себя смотрел? А я смотрел! У меня от ваших приводов в милицию лишние седые волосы появляются. Вот ты объясни, как тебя угораздило окна бить? Тебе что, студентом быть надоело?
– Я не хотел, – извиняясь, отвечал Антон.
– Не хотел? И драки в клубе не хотел? Давно говорил, надо закрывать эту богадельню. А чем тебе Алина Фёдоровна не угодила? Ты знаешь, слишком много за последнее время ты преподнёс нам сюрпризов. Успеваемость упала почти до нуля, а была-то ведь хорошая. Что нам от тебя дальше ждать? Ты уж предупреди нас, будь так любезен, – не унимался декан.
Алина Фёдоровна, упомянутая деканом, гордо вытянулась на стуле, сложив руки на столе. Остальные присутствующие, не ведавшие ранее о его похождениях, зашумели в такт декану, выбрасывая в сторону Антона возмущённые фразы.
– Больше не повторится, я исправлюсь, – попросил Антон, понимая, как трудно отбиться от всех обстоятельств, разом свалившихся на его голову.
– Да, предоставил ты нам материал для обсуждения, статистику портишь, – перебил всех ректор. – Но ведь раньше ты хорошо учился? Что с тобой произошло? В общем, я вижу, ты готов к раскаянию, так что считай, что это твоё первое и последнее предупреждение, а там, глядишь, пополнишь ряды отчисленных. Но я думаю, ты должен и сможешь исправить свои ошибки.
– Да! – вскрикнул профессор уверенным голосом, подпрыгнув на стуле.
Это профессорское «да» прогремело в голове Антона, как гром. Ему вдруг показалось, что он догадывается, откуда растут ноги его безмерности.
– Да, да, – прошептал Антон с некоторой паузой.
– Что, простите? – переспросил ректор.
– Я постараюсь, – сказал Антон, уже выходя из ректората под грозными взглядами членов педагогического совета, и особенно – недовольного декана, жаждущего его крови. Лишь наставления ректора и оптимистическое выражение лица профессора уняли дрожь в коленях и придали уверенности его походке.
Выскочив из приёмной, он пробежал по коридору к ступеням. Просчитав, насколько мог, ступеньки лестничного марша, он выбежал на улицу и полной грудью вдохнул воздух.
