– Ничего ты не знаешь, – фыркнула девушка – Психология – это такая… новая медицина.
– А что она… лечит? – заинтересовалась я.
– Психику.
– Так значит, ты хочешь работать в психиатрии? – изумилась я.
– Ты что! Там же одни психи! С ними работают психиатры. Я же буду лечить другую психику, – «разъяснила» подруга.
– Какую, другую?
– Нормальную.
– А зачем лечить нормальную психику? – запуталась я.
– Ну, не совсем нормальную, – начала терять терпение Сима.
– Например?
– Умер любимый хомячок, с подругой поссорилась или не смогла отцу снотворное подлить…
– Значит, ты считаешь меня психопаткой с нарушенной психикой?!
– Ну, почему сразу с нарушенной? – возмутилась Сима. – Так, маленькое отклонение, – и поймав мой хмурый взгляд, поспешно добавила: – вызванное стрессом.
– О, это многое объясняет! – притворно восхитилась я. – И причем тут твой план?
– Сейчас объясню. Когда ты впервые заговорила о снотворном я начала тебя отговаривать. Верно?
– Верно.
– А ты напротив стала меня убеждать, что раз настойка безвредна, то в том, что ты добавишь ее отцу нет ничего страшного. Так?
– Да, так, – смущенно согласилась я, стыдясь саму себя за эти слова.
– Затем, – продолжала Сима, – когда ты взяла флакон, я начала наоборот настаивать на том, что б ты подлила снотворное. Ты начала сомневаться, а потом и вовсе отказалась от этой затеи.
– И? – непонятливо протянула я, так как девушка замолчала и торжествующе уставилась на меня.
– И все.
– Знаешь, я не совсем поняла, что ты имела в виду, причем тут моя психика и, уж тем более, психология, но думаю, нам стоит поторопиться, иначе Манди просто уснет от скуки. Кстати, постарайся не шуметь, a-то тебе придется рассказывать свой психологический анализ уже папе.
Обойдя дом, мы вышли на просторный задний двор, где я почувствовала себя чуточку уверенней. Даже воздух холодил как-то по-особенному, да и шансы разбудить отца значительно уменьшались. А небо…
Еще вчера любовалась его бархатистой мягкостью, но а сейчас восхищаюсь гармоничностью цветов. Будто краски разлили черных, синих и белых цветов. Жаль, что когда я их разливаю – получается лишь большое черное пятно. Хотя взгляд мой привлекло не только небо, но и застывшая на нем луна. Такая красивая и такая холодная. Когда смотрю на нее, то сразу вспоминаю одну девушку. Несколько лет назад я жила с ней по соседству, помню, когда увидела в первый раз, была очарована ее красотой. Большие глаза, мраморная кожа, и взгляд, и осанка – все в ней пленило и притягивало, кроме сердца, которое было холодным и душа у нее была темна и пуста. Оттого она была одинока, точно луна. И стоило рядом с ней появится человеку со светлой душой, как она, точно подобие луны во время дня, блекла и погасала, а потом и вовсе исчезла с небосвода.
