– Из-за чего вы поссорились?
– Даже и не знаю… из-за ерунды. Раньше мы из-за такого не ссорились, особенно когда только начали встречаться. Тогда все было хорошо… но все меняется, правда?
– Наверное, – ответил я. Потом покосился на нее краешком глаза и спросил: – Хочешь об этом поговорить? Разговоры иногда помогают изгнать всякие сложности из своего разума.
Джорджия узнала собственные слова, сказанные накануне, и засмеялась.
– Так мне и надо… Ладно, попробую.
* * *
Когда мы познакомились с Хаджи Халид Ханом, я работала на самые первые в вашей стране выборы. Захватывающие были времена – появились реальные надежды и возможности, и в разгаре всех этих сумасшедших упований мне встретился самый красивый мужчина, какого я когда-либо видела.
До того мгновения я не верила в любовь с первого взгляда. Объяснить это трудно… но это такое состояние ума и сердца, когда ты чувствуешь себя ожившим, и каждое утро кажется стоящим пробуждения.
Итак, мы встретились – группа международных сотрудников, в которую входила я, и команда афганцев, приехавших в Шинвар для подготовки к выборам.
В те дни в Шинваре, по слухам, было очень опасно – там укрывались талибы и всевозможные бандиты, поэтому Халид и предложил нашей группе свою защиту и место, где остановиться.
Сразу после Лондона все это казалось страшно увлекательным – нас сопровождали повсюду мужчины с «калашниковыми». Меня вообще ваша страна потрясла – и эти невероятные пейзажи, и дивной красоты призыв к молитве, врывающийся в мои сны в пять утра, и люди… с жестоко переломанными судьбами, но умудряющиеся все же сохранять самое замечательное расположение духа.
Знаешь, мы как-то посетили лагерь беженцев, чтобы поговорить о приближавшихся выборах. Там жили люди, которые были бедны настолько, что запасали на зиму в качестве топлива помет животных. И тем не менее, как только мы приехали, нам предложили чай и те крохи еды, которые у них имелись, – потому что мы были гости. Для меня это был настоящий урок смирения, и я начала понимать, что в этой стране действительно есть что-то особенное.
Конечно, не каждый встречный афганец был так беден, а Халид уже и в то время был богат. Но привлекли меня к нему вовсе не деньги – что бы там ни хотелось думать по этому поводу твоему другу Пиру Хедери, – а его манеры, его мягкий юмор и его деликатность.
Он и вправду был очень добр ко мне, Фавад, и очень многое объяснил тогда о вашей стране и вашей жизни в ней, хотя я этого даже не осознавала. Подобного ему мужчины я никогда не встречала и, оглядываясь назад, думаю, что влюбилась в него сразу.
