Мина была, конечно, благодарна старику за такую его заботливость и за то, что он ни разу не обидел ее за прошедшие годы, но, тем не менее, она не могла найти в себе силы, чтобы забыть или простить зло, которое он ей когда-то причинил. Поэтому, услышав, что она должна уйти, Мина сразу собрала свою одежду в маленький узелок и без единого слова или жеста, не считая кивка на прощание Ханифе, вышла за дверь не оглянувшись.
Там, перед домом, ее уже ждал будущий муж.
Он был лет на десять моложе, чем Абдур Рахим, и одна рука у него, из-за перенесенной в детстве болезни, была короче другой.
Не сказав ни слова, он взял здоровой рукой вещи Мины и положил их в свою машину. А потом повез мою сестру на восток, в Кунар.
Поездка была долгой, но по дороге Мина узнала только то, что мужа ее зовут Хазрат Хусейн и что талибы больше не правят Афганистаном вот уже два года.
– Я, конечно, рада была слышать, что талибов прогнали, но и разозлилась, – сказала Мина. – Ведь, судя по всему, ничего не изменилось. Тот талиб, который меня купил, по-прежнему владел своим большим домом, и я по-прежнему оставалась у него пленницей.
Приехав в Кунар, муж провел Мину в маленький дом, где, как она, в общем-то, и ожидала, уже была женщина – даже две.
Одна – старуха – была матерью Хазрата, с лицом таким кислым, как молоко порченой козы. Вторая была его женой, и звали ее Рана.
Рана была невысокой и очень больной женщиной. Она не могла подарить своему мужу детей. И после первого же взгляда на это достойное жалости создание, которое она теперь должна была звать сестрой, Мина поняла, чего здесь ждут от нее.
Ожиданий мужа она не обманула и годом позже принесла ему сына. Мальчика назвали Даудом.
– Хазрат был в восторге, – сказала Мина, – и до сих пор в восторге, и на самом деле он очень хороший отец. И, спасибо нашему сыну, в жизни моей теперь появилась хоть какая-то радость.
Мать Хазрата тоже таяла как масло всякий раз, когда брала на руки своего внука, отчего и отношения ее с невестками несколько смягчились, и даже Рана с появлением Дауда как будто обрела счастье и новые силы.
Хотя жизнь свела их вместе не спрашивая согласия, Рана и Мина, объединившись против матери своего общего мужа, быстро подружились, и, когда моя сестра видела страдание в глазах Раны, которое причиняла ей болезнь, она, желая облегчить жизнь своей новой сестры, помогала ей чем могла.
Именно доброта Мины стала причиной того, что Рана, слушавшая радио как-то раз пока Мина готовила вместо нее на кухне, и услышавшая сообщение Джорджии, сразу же ей о нем рассказала.
