— Не буду. Завтра я появлюсь на работе.
— Прекрасно. И окажите мне любезность, не делайте больше передач о нашем ведомстве. Моему начальству очень не понравилась последняя.
Таннер вспомнил: программу, о которой говорил Фоссет, готовил Вудворт. Сценарий был назван «Пойман с поличным» по первым буквам сокращенного названия ведомства[7]. Передачу выпустили в эфир год назад. Год назад с точностью до недели.
— По-моему, это было неплохо.
— Очень плохо. Я видел программу. Мне хотелось смеяться, но увы!.. Я сидел в это время в гостиной у шефа. «Пойман с поличным»! Надо же! — Фоссет снова рассмеялся, и у Таннера стало легко на душе.
— Спасибо, Фоссет.
Он положил трубку и смял в пепельнице сигарету. Фоссет — настоящий профессионал, подумал он. И Фоссет прав. Никто не сможет добраться до Эли и до детей. Таннер знал, что при необходимости ЦРУ рассадит снайперов на всех деревьях. Ему остается лишь следовать наставлениям Фоссета и ничего не предпринимать. Жить как ни в чем не бывало. Он почувствовал, что теперь сможет сыграть свою роль. Защита, которую обещал Фоссет, должна быть надежной. Лишь одна мысль не давала ему покоя. И чем больше он думал над этим, тем страшнее ему становилось.
Было уже четыре часа дня... Обработка Тримейнов, Кардоунов и Остерманов началась. Однако ни один из них до сих пор не обратился в полицию и не позвонил ему.
Возможно ли, что шесть человек, которых он в течение многих лет считал самыми близкими друзьями, оказались не теми, за кого себя выдавали?
* * *
Вторник, девять сорок утра по калифорнийскому времени
Резко свернув с бульвара Уилшир, Остерман погнал машину по Беверли-Драйв. Он знал, что превышает допустимую в Лос-Анджелесе скорость, но сейчас это его не заботило. Он не мог думать ни о чем, кроме полученного предупреждения. Нужно скорее ехать домой, к Лейле. Они должны серьезно все обсудить. Нужно решить, что теперь делать.
Почему выбор пал именно на них?
Кто послал им это странное предупреждение? И что оно может значить?
Возможно, Лейла права, Таннер лучший из их друзей. Но он человек сдержанный и осторожный. Он всегда держится на расстоянии, словно прозрачная стена отделяет его от окружающих. От всех, за исключением, конечно, Эли.
И вот теперь Таннер получил информацию, которая затрагивает важные для Остерманов вопросы и, в частности, касается Цюриха. Но Боже! Как он мог об этом узнать?
Остерман доехал до подножия холма Малхолланд и стал быстро подниматься вверх по улице мимо огромных старомодных особняков, жильцы которых принадлежали когда-то к голливудской элите. Некоторые дома совсем обветшали — реликты былой роскоши. Предельно допустимая скорость в Малхолланде — тридцать миль в час.
