Чиновникъ поклонился и исчезъ, а Левъ Александровичъ тоже поднялся и началъ раскланиваться. Ножанскій протянулъ ему руку и сказалъ, почему-то замѣтно понизивъ голосъ, какъ будто боялся, чтобъ его не услышали.
— Конечно, обѣдаете у меня, Левъ Александровичъ?
И, не давъ Балтову отвѣтить, прибавилъ уже совершенно оффиціальнымъ голосомъ.
— Вашъ департаментъ тоскуетъ безъ директора. Вы знаете, петербургскіе чиновники любятъ чувствовать надъ собой начальство. Итакъ, послѣ завтра вы вступаете. До свиданія, ваше превосходительство.
И еще разъ безжизненно пожавъ ему руку, онъ обошелъ столъ и очутился на томъ мѣстѣ, гдѣ засталъ его Балтовъ.
Левъ Александровичъ съ нѣкоторымъ изумленіемъ поклонился и вышелъ. Это было неожиданное впечатлѣніе. Онъ никакъ не ожидалъ увидѣть Ножанскаго такимъ преображеннымъ и не понималъ, зачѣмъ ему это понадобилось. Онъ ожидалъ отъ него большей простоты. Для него было несомнѣнно, что онъ на себя напускаетъ.
Когда онъ вышелъ на улицу и сѣлъ въ экипажъ, онъ вспомнилъ о врученномъ ему спискѣ, вынулъ его и просмотрѣлъ. Тамъ было обозначено около двухъ десятковъ именъ, которымъ онъ долженъ былъ сдѣлать визитъ. При этомъ строго были отличены немногіе, которымъ ему надлежало «представиться». Такіе были отмѣчены крестиками.
Между ними ему были извѣстны по фамиліямъ около десятка и насколько онъ зналъ. только одинъ изъ нихъ имѣлъ нѣкоторое отношеніе къ мѣсту предстоящей ему службы, а другіе всѣ были по другимъ отраслямъ.
Все это были очень важные чиновники и въ высшей степени вліятельные не только по своимъ отраслямъ, но и вообще.
Пріѣхавъ домой, Левъ Александровичъ опять внимательно занялся спискомъ. Наконецъ, онъ подчеркнулъ въ немъ четыре имени и отложилъ его, а затѣмъ сѣлъ за столъ и началъ писать письмо Натальѣ Валентиновнѣ. Опять ему нужно было разобраться въ своихъ впечатлѣніяхъ и обсудить предстоящій образъ дѣйствій и письмо было для этого ему лучшимъ помощникомъ
Онъ писалъ:
«Вотъ уже третій день, что я здѣсь, но я еще не чиновникъ. Повидимому, Ножанскій былъ правъ, когда сказалъ мнѣ въ первое свиданіе: пріѣзжайте въ министерство, тамъ вы примете крещеніе — въ чиновники, конечно. Кажется, это особая религія. По крайней мѣрѣ Ножанскій, котораго я видѣлъ третьяго дня у него дома и вчера въ ресторанѣ, гдѣ мы съ нимъ завтракали, и Ножанскій, принимавшій меня сегодня въ министерствѣ, двѣ совершенно различныя личности. Но не объ этомъ буду вести рѣчь.
Не знаю, былъ ли я подвергнутъ крещенію, — обрядностей никакихъ не было развѣ какія нибудь незримыя, — если не считать распоряженія о моемъ вступленіи въ должность, предстоящемъ послѣ завтра. По крайней мѣрѣ я еще не чувствую себя чиновникомъ. И вотъ тому доказательство.
