Канун | страница 62
Свойственная ему свобода движеній, порывистость, размашистость, которыя часто даже казались преувеличенными, здѣсь какъ будто были скованы. Онъ выпрямился и прямо держалъ голову и рука его, протянутая Льву Александровичу, пожала его руку вяло и безжизненно.
Голосъ его звучалъ странно. Не было въ немъ тѣхъ богатыхъ интонацій, неожиданныхъ повышеній и скачковъ внизъ, которыя были ему свойственны, какъ оратору. Не было тѣхъ мѣткихъ, иногда даже грубыхъ словъ, которыми онъ любилъ уснащать свою рѣчь. Слова были все избранныя, какого-то средняго и общаго значенія, и произносилъ онъ ихъ тономъ равнодушнымъ, какъ-то въ одну линію и, какъ казалось, всѣ они были разставлены на одинаковомъ разстояніи другъ отъ друга.
— Прошу васъ, садитесь, ваше превосходительство, — сказалъ ему Ножанскій, указывая на стулъ и самъ садясь на такой же. — Я очень радъ, что вы пришли именно въ этотъ часъ, потому что я едва-ли успѣю принять еще кого-нибудь изъ ожидающихъ пріема. Въ три часа я долженъ ѣхать въ засѣданіе, благодаря чему вы и видите меня въ столь торжественномъ видѣ. Не думайте, пожалуйста, что мы работаемъ здѣсь въ парадныхъ мундирахъ. Ну-съ, ваше превосходительство, я составилъ списокъ, который вамъ надо только положить въ карманъ, но при этомъ въ карманъ уже не фрака, а мундира, а затѣмъ сѣсть въ карету и слѣдовать ему.
— Мундира? — спросилъ Левъ Александровичъ:- да я еще не озаботился заказомъ его.
— Съ этого надлежало начать. По настоящему, пріѣхавъ въ Петербургъ, по дорогѣ съ вокзала въ гостиницу, вамъ слѣдовало заѣхать къ портному. У чиновника это должна быть первая мысль, — съ слабой усмѣшкой прибавилъ Ножанскій.
— Но я пріѣхалъ въ Петербургъ еще не чиновникомъ, — возразилъ Левъ Александровичъ.
— Да, да, конечно, это шутка. Но завтра вы имъ будете. Сегодня мы дѣлаемъ распоряженіе о вашемъ вступленіи въ должность. Вы пошлите къ портному, вотъ его адресъ — онъ приспособленъ къ экстреннымъ и весьма экстреннымъ случаямъ, и одѣнетъ васъ въ двадцать четыре часа. И такъ черезъ два дня вступаете въ должность, а теперь… Ну, вотъ видите, прибавилъ онъ, когда часы на каминѣ тоненькимъ звономъ пробили три, — вотъ видите, я долженъ извиняться не только передъ вами, но и передъ тѣми, которые ждутъ, и ѣхать въ засѣданіе.
Онъ протянулъ руку къ столу нажалъ пуговку звонка. Почти въ тотъ же мигъ явился почтенный чиновникъ съ орденомъ на шеѣ.
— Прошу васъ, — сказалъ Ножанскій; — извинитесь передъ ожидающими пріема. Я больше никого не могу принять, такъ какъ ѣду въ засѣданіе.