Бен задержал дыхание, боясь быть обнаруженным. Он втиснулся в альков, сжав покрепче сорванный со стены железный кронштейн, и прижался к стене. Как раз в этот момент Кавано обвел помещение пристальным взглядом. Внезапно Бен уверенным движением выбросил руку с кронштейном, и железка с отчетливым глухим звуком впечаталась в череп Кавано.
Джимми Кавано пронзительно, как животное, завопил от боли, его колени подогнулись, и он спустил курок.
Пуля пролетела, едва не задев Бена, он ощутил ухом ее жар, но вместо того, чтобы попытаться спрятаться или снова броситься бежать, он метнулся вперед и, врезавшись во врага, повалил его наземь. Голова Кавано с громким стуком ударилась о каменный пол.
Даже будучи тяжело раненным, Кавано оказался очень силен. Он встал, распространяя вокруг тяжелый запах пота, и, ухватив Бена своей огромной ладонью за шею, попытался пережать ему сонную артерию. Бен отчаянно потянулся к пистолету, стараясь выбить его, но ему удалось лишь задрать трубку глушителя вверх и назад, в сторону Кавано. Вдруг пистолет со звуком, показавшимся ему оглушительным, выстрелил и отлетел в сторону. В ушах у Бена раздавался непрекращающийся звон, лицо горело от удара пороховых газов.
Тиски, сжимавшие горло Бена, ослабли. Он крутанулся, высвобождаясь от захвата. Кавано свалился на пол. Бен содрогнулся, когда увидел темно-красную дырочку над бровями своего старого друга - ужасающий третий глаз. Его охватило странное чувство, состоявшее одновременно из облегчения, смятения и мысли о том, что мир никогда уже не останется таким, как прежде.
Глава 2
Галифакс, Новая Шотландия, Канада
Хотя до ночи было далеко, уже стемнело. На узкой улице, сбегавшей с крутого холма к мутным водам Атлантики, ревел ледяной ветер. Серые улицы затянул туман, он, как простыня, накрыл весь портовый город, стараясь спрятать от людских глаз очертания домов. Начал моросить мелкий дождик. В воздухе резко пахло солью.
В пятне серно-желтого света можно было разглядеть ветхий подъезд, вытоптанную лесенку большого дома, обшитого посеревшей от времени вагонкой, и фигуру человека, закутанного в коричневато-желтый клеенчатый дождевик с капюшоном. Человек держал палец на кнопке звонка и настойчиво, раз за разом нажимал на нее. В конце концов изнутри послышалось щелканье засовов, и облупившаяся от многолетней непогоды парадная дверь медленно приоткрылась.
За дверью стоял очень старый человек. Он был одет в грязный бледно-голубой халат поверх измятой белой пижамы. Бледное лицо с ввалившимся ртом, обвисшей сухой кожей и серыми водянистыми глазами было искажено недовольной гримасой.
