— Нѣтъ, нѣтъ… Благодарю васъ. Больше ничего не буду пить. Да мнѣ и домой надо. Сколь ни пріятно было-бы посидѣть около Надежды Емельяновны, но обстоятельства заставляютъ удалиться. Дѣла дома есть. Нужно кое-что подѣлать. Позвольте проститься…
Иванъ Артамонычъ отодвинулъ стулъ и всталъ изъ-за стола.
— Жаль, очень жаль, что вы не посидѣли хоть до чаю, — заговорила Анна Федоровна. — А мы хотѣли васъ угостить за чаемъ домашнимъ печеньемъ — хворостомъ и розанчиками съ вареньемъ. Надюшина стряпня… Она такъ старалась, такъ старалась…
— До другаго раза… Сколь ни пріятно попробовать новаго произведенія ручекъ Надежды Емельяновны, но до другаго раза.
Иванъ Артамонычъ сталъ прощаться.
— Надѣюсь, до завтра? Надѣюсь, что вы и завтра пріѣдете къ намъ обѣдать? — спрашивала Анна Федоровна.
— Насчетъ завтраго ничего не скажу… Горю быть около, но дѣла есть…
Къ Ивану Артамонычу подошла Наденька и тихо произнесла:
— Пріѣзжайте завтра-то.
— Ахъ, божество мое! — умилился Иванъ Артанонычъ, цѣлуя ея руку — Вы просите? Ну, хорошо, хорошо. Постараюсь пріѣхать, но только вечеркомъ. Скажите, пожалуйста, развѣ вамъ скучно будетъ, ежели меня не будетъ? — тихо спросилъ онъ.
— Да конечно-же… отвѣчала Наденька потупившись.
— Пріѣду, пріѣду…
Простясь со всѣми, Иванъ Артамонычъ надѣлъ пальто и направился къ калиткѣ садика, у которой, пофыркивая, стояли уже его лошадки-шведки. Вся семья вышла за калитку провожать его. Здѣсь онъ опять подошелъ къ Наденькѣ и, взявъ ее за руку, тихо шепнулъ:
— А вамъ этотъ молодой человѣкъ нравится?
— Ахъ, Иванъ Артамонычъ, да развѣ онъ можетъ нравиться? Развѣ онъ… Ахъ, что вы говорите!.. съ благороднымъ негодованіемъ возвысила голосъ Наденька.
— Ну, для меня довольно. Молчу, молчу… Больше вы ничего отъ меня объ немъ не услышите.
Улыбаясь на всѣ стороны, Иванъ Артамонычъ сѣлъ въ колясочку. Но тутъ опять случилось обстоятельство. Изъ-за густыхъ подстриженныхъ кустовъ акаціи, которыми была обсажена придорожная канавка, выскочилъ Петръ Аполлонычъ, подбѣжалъ къ коляскѣ и бросилъ на колѣни къ Ивану Артамонычу клочекъ бумаги, проговоривъ:
— Вотъ моя карточка и адресъ. — Завтра или послѣ завтра я пришлю къ вамъ секундантовъ.
Въ первую минуту Иванъ Артамонычъ какъ-бы ошалѣлъ, да стояли въ недоумѣніи и окружавшіе коляску, до того появленіе молодого человѣка было неожиданно. Когда-же всѣ пришли въ себя, молодой человѣкъ перебѣгалъ уже улицу и вскорѣ скрылся въ воротахъ одной изъ дачъ.
