— Съ сотню?
— А то изъ-за чего бы и мараться? — самодовольно замѣтилъ Луковъ.
Это свиданіе рѣшило участь Михайлы. Къ этому дню онъ уже совсѣмъ обносился и отчаялся. Даже въ ночлежномъ домѣ ему нечѣмъ было платить. За «выгодное дѣльце» онъ ухватился всѣми силами. Луковъ назначилъ день, когда ему придти, и онъ съ нетерпѣніемъ ждалъ его, весь проникшись неизвѣстнымъ ему предпріятіемъ. Передъ его глазами мелькала «сотня», ни о чемъ другомъ онъ не разсуждалъ.
Въ какомъ-то туманѣ онъ провелъ тотъ замѣчательный день, когда устроилось дѣло. Онъ не разсуждалъ. Онъ ничего не понималъ, что вокругъ него творится, и вообще смутно потомъ припоминалъ совершившееся мошенничество… Луковъ свелъ его къ какому-то дѣйствительно мяснику. Это былъ жирный человѣкъ, съ лицомъ, похожимъ на говядину, и съ взглядомъ откормленнаго вола. Когда они поговорили о разныхъ пустякахъ, дѣло зашло о скотѣ. Содержатель мясной лавки просилъ у Лукова сто головъ скота предоставить ему, но Луковъ заломилъ слишкомъ большую цѣну… Торговались. При этомъ Луковъ постоянно указывалъ на Михайлу, какъ на ловкаго малаго, который сколько угодно предоставитъ… Какъ впослѣдствіи понялъ Михайло, Луковъ этимъ способомъ хотѣлъ выгородить себя, сваливъ все на него, но эта хитрость была такъ же глупа, какъ и все, что Луковъ дѣлалъ. Но въ этотъ день Михайло радъ былъ, что и онъ участвуетъ. Какой скотъ, откуда — онъ этого не понималъ, предполагая, что Луковъ все хорошо знаетъ. Словно въ туманѣ, онъ согласился удовлетворить мясника, который поставилъ ему слѣдующія условія: онъ долженъ доставлять въ лавку скотъ и получать по пятнадцати рублей за штуку. Послѣ этого мясникъ долго отсчитывалъ задатокъ, выговоренный Луковымъ, но, сосчитавъ деньги, выдалъ ихъ Михайлѣ. Денегъ было пятьсотъ рублей. Всѣ были взволнованы, въ особенности Михайло.
— Смотри, ребята, чтобы вѣрно было, — сказалъ мясникъ. Вскорѣ послѣ этого Михайло и Луковъ оставили лавочку.
Луковъ взялъ отъ Михайлы четыреста рублей, а ему оставилъ сотню. Все это произошло такъ просто, какъ будто въ волшебной сказкѣ: получили и пошли. Даже и Михайлу это смутило.
— Да откуда же я возьму скота? — воскликнулъ онъ дорогой.
— А ты свое получилъ? — спросилъ Луковъ съ дурацкою улыбкой.
— Получилъ.
— Положилъ въ карманъ?
— Положилъ.
— Чего же тебѣ еще? А что касаемое скота, такъ представлю я тебѣ головъ пять, отведешь ихъ, пока будетъ съ него.
Этимъ объясненіе кончилось. Луковъ поспѣшилъ оставить Михайлу, который сперва не зналъ, какъ ему держаться.
