Из дневника:
«…И вот уже прошла зима, а я все равно о тебе думаю, мой дорогой и такой далекий. И если я когда-нибудь изменю, я никогда не прощу себе этого. Не потому, что хочу быть перед тобой такой же чистой, как сейчас, а потому, что не могу быть виновной прежде всего в своих глазах, ибо мне трудно будет жить».
Через полтора года:
«Ты опять не ответил мне. На сердце тревога за тебя. Что делать?»
Еще через полгода:
«Я отчаялась попасть на Чукотку. Ответ один — «Вашей специальности работники не нужны», «Мы не сможем обеспечить вас квартирой…»
Котенок, я все равно приеду»
Это смешно, но я горжусь своей самоотверженностью. Я достигла цели.
Честно признаться, я боялась встречи с тобой. Я увидела тебя — ты прошел очень близко. Был задумчив и сосредоточен, но ты остался таким же, почти не изменился. Впрочем, нет, что-то в тебе изменилось. Наверное, лицо. Оно стало жестче и… мужественнее. Но когда я заметила у тебя седину, мне захотелось крикнуть, мои глаза наполнились слезами. Ведь мы могли бы быть все эти годы вместе! Могли! Могли! Могли быть счастливы! Ведь любовь — это счастье! Потом я заревела от жалости к себе — ведь я тоже совсем другая… Люди шли и оборачивались, и дождь моросил нескончаемо и тоскливо.
И вот эта встреча, от которой уже нельзя было уйти. Ты растерялся и сказал: «Детсад? Детсад»… А потом обычное: «Боже мой! Откуда? Как?» Потом появилась твоя жена.
Так мы встречались еще и еще много раз. Признаться, я хорошо изучила твои маршруты. И бессовестная, ты не знаешь, как я обрадовалась, когда ты ушел от жены! Я ведь совсем потеряла надежду, мне уже стало достаточно иногда тебя увидеть, перекинуться словом. Так можно еще жить. Но когда ты остался один, уж тут я не упустила случая — прибежала на второй день к тебе, в твою временную комнатку. Я не заметила ничего: ни беспорядка, ни пустые бутылки в углу… Это уж потом. Мне хотелось броситься к тебе, прижаться губами к расстегнутому вороту твоей рубашки. Но ты мне тогда сказал жестко, будто окатил ледяной водой: «Ты странный человек, Детсад. Ведь прошло столько лет! Так не бывает в жизни, пойми. Ты просто вдолбила себе, что любишь меня… Любить меня тяжело. Уходи и не появляйся».
Прошел еще день. Я просто летала от счастья. Я не знала, захочешь ли ты быть со мной, но это было неважно. Об этом я не думала. В тот раз ты спал, наверное, после очередной встречи с друзьями. Я принялась за уборку комнаты. А потом, знаешь, что я сделала? Побежала в учреждение, где работала твоя бывшая жена, очень хорошо устроилась невдалеке и долго наблюдала за ней. Мне надо было твою жену очень хорошо разглядеть, чтобы не быть — даже в мелочах — похожей на нее. Ничто тебе не должно напоминать о ней, ведь вы жили плохо, и тебе это стоило немало душевных сил. Может быть, и ей. Но меня это не интересует — любовь эгоистична.
