— Этого я не могу тебе запретить, — спокойно сказала красавица, — но не рассчитывай на взаимность; я никогда никого не полюблю и никогда не выйду замуж.
— Ты намерена сделаться Христовой невестой?
— Нет… Живя в свете и постоянно борясь с искушениями, спастись труднее, чем за высокими стенами монастыря; такой подвиг важнее во всех отношениях.
— Мне кажется, что ты относишься ко мне так недоверчиво только потому, что я военный.
— Вовсе нет! И война имеет свою хорошую сторону; с ее помощью множество людей попадают в рай… Великая заслуга перед Господом — умереть на поле битвы!
Казимир не без удивления взглянул на свою собеседницу. Она сидела, опустив голову на грудь, у забранного железной решеткой окна, словно преступница в тюрьме. Незатейлива была обстановка ее более чем скромной комнаты: простая кровать под белым пологом, столик, пара стульев, да образ Спасителя в золотой ризе, под которым висела плеть.
«Это что такое? — промелькнуло у него в голове. — Неужели ее фанатизм доходит до абсурда… до самобичевания?»
Он положительно терялся в догадках.
Через несколько дней Казимир снова явился в Бояры. Эмма была в саду. На ней было простенькое белое платье, которое очень шло ей. Внезапное появление Казимира испугало ее — она вздрогнула и покраснела.
— Неужели мое присутствие так для тебя неприятно, что ты смущаешься и дрожишь? — с упреком заметил юноша.
— Напрасно ты так думаешь, — возразила Эмма. — Я никого и ничего не боюсь… Ты знаешь, что я к тебе хорошо расположена, — насколько мне это позволено, — а, значит, я всегда рада тебя видеть… Откровенно говоря, тебе бы следовало избегать встреч со мною.
— Это совершенно справедливо.
— Но не в том смысле, в каком ты думаешь.
— А в каком же?
Вместо ответа девушка сорвала ветку шиповника и так сильно ударила себя ею по руке, что на коже выступила кровь.
— Что ты делаешь?! — вскричал Казимир.
— То, что мне приятно, — было лаконическим ответом.
— Неужели тебя тешит эта добровольная пытка?
— Она полезна и приятна для тех, кто желает спасти свою душу и пренебрегает земными благами.
— Ты воображаешь, что Бог создал тебя для одних страданий, а не для радостей и земных наслаждений?
— Так говорят мужчины — закоренелые грешники; женщины несравненно строже относятся к своим словам и поступкам, — вот почему они меньше грешат.
— Следовательно, ты безгрешна, — с коварной улыбкой сказал молодой человек, — в таком случае возведи и меня на ту лучезарную высоту, на которой ты стоишь.
