Я посмотрел: вытянутое, бледное лицо. Кучерявые волосы. Черные. Нос дерзкий, не нос, а клюв. Я не удержался от комментария:
— Да-да, помнится, славный большевик Моисей Гольдштейн почему-то называл себя Володарским. До самого конца, пока не влепил ему боевик-эсер Сергеев пулю прямо в сердце. Этот Ванечка, по задумке родителей — Нюма Срулевич, не иначе. Хотя, если по паспорту русский, значит, русский. Такие документы у нас в стране не врут. Серьезная бумага. Извини. Продолжай.
— Так вот. Живет с родителями. Квартира в центре. Краснофлотская, двадцать четыре, квартира шестнадцать. Четырехкомнатная. Третий этаж. Дом девятиэтажный. Машина «бэшка-трешка» — не фонтан. Лет девяти. Рядом на стоянке ставит. Заканчивает пятый курс юрфака. Будет б-а-а-альшой начальник.
— Почему так решил?
— Полковника Каца В. П., — Купер хитро усмехнулся, — из областного УВД уже называет папой. А до свадьбы с его дочерью, — он зачем-то взглянул на циферблат часов, поднял глаза к потолку, высчитывая что-то в уме, — осталось всего семнадцать дней.
— Вот это да! А ты все печки-лавочки. С главного надо было начинать. Мы ему такую ментовскую карьеру заделаем… ты, кстати, в курсе, что после революции почти все органы НКВД, за редким исключением, были укомплектованы евреями? И этот туда же…
Костя помотал головой:
— Кстати, эта новость сегодня для меня не единственная. Ты, Скиф, оказывается антисемит?!
— Нет, Купер, я убежденный антинасильник. С национальным вопросом это никак не пересекается. Мы этому поганцу такой гембель забацаем… А ты молодец, оперативно и емко, — я начал загибать пальцы, перечисляя, — ЖЭК, участковый, школа, ВУЗ, дворовые приятели…
— Еще старушки-соседки по подъезду, паспортный стол, знакомые по пивбару «Креветка», их местный блатной Чита…
— Хватит, хватит. Я все понял. За исключением мэра города и начальника УВД области задействовал всех, и каждый помог в силу своей природной сообразительности и должностных возможностей. Здесь все понятно, давай по второму.
— Второй, — Костя перелистнул пару страничек, — его друган. Савельев Сергей Петрович. Двадцать семь лет. Сто четыре килограмма. Мастер-троеборец. Тяжелая атлетика. Срочная служба — ВДВ. Рота разведки. Чемпион округа по рукопашному бою. Кличка…
— Рембо? — выдохнул я.
— Уж не тот ли это Рембо… — Костя повертел в руках и закрыл блокнот.
— Да, это он. Савельев Сергей Петрович.
Купер замолчал и выжидательно уставился на меня. Я продолжил:
