Отколь мне знать, что у супостатов было на уме? Я говорю, что от людей слышал. Ты вот что,— обратился он ко мне. — Скажи своей мамке, чтоб не ездила без провожатого. Мало ли что. Береженого бог бережет.
Так она меня и послушает! — пожала я плечами.
Ну так няньке своей шумни. Скажи, Ефремыч наказывал.
Ефремыч, мне кажется, вы преувеличиваете опасность,— не совсем уверенно сказал Виталий Викентьевич.— Если даже Пашка сбежал с места поселения, что он один может сделать?
Один? — возразил Ефремыч. — А откель это известно, что он один? Может, их там в лесу собралась целая шайка-лейка. Господи ты боже милостивый! Не дадут людям пожить спокойно. И что же это такое деется?
Ничего особенного,— отозвался Виталий Викентьевич.— Классовая борьба, Ефремыч.
Боролись, боролись, сколь кровищи спустили,— возмутился сторож. — Когда ж конец-то этому?
А конца пока не видно. Слыхали, как комсомольцы наши поют? «И бой до тех пор не затихнет, покуда всюду свет не вспыхнет...»
На крыльце своего дома я столкнулась носом к носу с Ленькой Захаровым. Даже испугаться не успела. Ленька насмешливо прищурился и забавно хрюкнул по-поросячьи, видимо намекая на мой курносый нос. И тут же бочком проскользнул в комнату Ходи-китайца. Я подумала: «"Что хулигану надо от нашего Ходи? Не стащил бы чего-нибудь. Дома ли Стеша?» И тут из своих дверей вышла Стеша с сумкой-кошелкой.
Стеша, зачем это Захарихин сын к вам пошел?
Ходя его учит барабанить. В лес сейчас уйдут с барабаном.
Так ведь он же хулиган и второгодник! Это он мне дал в глаз. Помнишь? Скажи Ходе, чтоб не учил. Ладно?
Ладно, однако. Не скажу. Я его подеру за волосья маленько. Не будет, однако, больше в глаз стукать.
На пороге кухни меня встретила Тоня^
— Сбегай за агрономом Валентином... Да чтоб не копался. Одна нога там, другая — здесь. Скажи, Анастасия Дмитриевна требует по срочному делу.
Валентин жил в холостяцком, неуютном общежитии. На обеденном хромоногом столе он гладил выходные синие брюки, взбрызгивая их водой из ковшика, и что-то мурлыкал себе под нос.
Идем скорее к нам. Зовут по Срочному делу.
По какому делу? — Валентин мотал в воздухе горячим утюгом, как маятником. — На сегодня дела кончились. В кино вот собираюсь. Как думаешь, Тоня пойдет, если приглашу?
Я поддразнила:
Пойдет, да только не с тобой.
Цыц, малявка!— засмеялся Валентин. — Цыц, козявка! А то заброшу на шкаф — кукуй всю ночь.— Он начал надевать брюки, исходящие паром. Поправляя пальцем острую, как лезвие бритвы, Складку, сокрушался:
