На тихой Сороти | страница 17
Как тебя зовут? — спросила я.
Аленушка,— чуть слышно ответила девочка с журавлиными ногами.
Аленушка... Аленушка... Это Алена, что ли?
Нет. Просто Аленушка.
Ладно. Давай водиться. Я — Зинка.
Давай. Ты где живешь?
Я ткнула пальцем в свой серый пузатый дом.
— Ой,— удивилась Аленка,— и я тут живу! Вон наши окна. Правда, у нас занавески красивее всех?
Я мельком взглянула на Аленкины окна и кивнула головой в знак согласия. Ничего не попишешь. Занавески тюлевые, белыми розанами. А на подоконниках красные герани цветут. Красиво. У нас дома пока нет ни занавесок, ни гераней. Но сдаваться мне не хочется.
Зато я выше тебя живу! Мне все видно, а тебе нет. Вот.
А у нас... А у нас... змея в коридор приползла! — выпаливает Аленка и торжествующе глядит на меня зелеными глазами.
Врешь!
Честное благородное! Змея-медянка. У кого хочешь спроси. Ее Федька Погореловский убил. Мы с мамочкой ужасно кричали...
Чего это вы? Ай жиганула?
Нет, не ужалила. Но страшно же! Она вон какая была. — Аленка раскидывает свои руки-палочки.
Я снисходительно усмехаюсь:
Эка невидаль — змея в сенях. Когда я была маленькая, к нам волк на подворье забежал, и то ничего.
А вот и неправда!
Приедет моя бабушка — спросишь. Волк-волчище, серый хвостище. Схватил собаку Розку и сожрал. Один ошейник оставил. Мы потом Полкана завели. Дедушка с ним на зайцев охотился.
И много у вас волков?
Да у нас их и вовсе нет. Потому как сторона безлесая. А это шальной забежал. Издалека. Из Алехиного бора. Облава там была. Вот они и разбежались.
Аленка глядит мне прямо в рот, и, как в ознобе, подрагивают ее худенькие плечи. Взяв верх, я меняю тему:
Сбегаем на Святую гору?
А чего там хорошего? — капризно выпячивает Аленка нижнюю бледную губу.
Там же могила Пушкина!
— Ну и что же,— тянет Аленка. Я возмущаюсь:
Как это «что же»? Пушкин же! Пойдем! Мы быстро...
Нель-зя-а-а. Сегодня базарный день. Там мужики и бабы... (Ну и противный же голос у этой Аленки!)
Чего они, торгуют там, что ли?
Не-е-т. Постоят и уйдут.
Так нам-то что?
Мамочка не разрешает. Она не любит деревенских. Они гря-зны-е...
Этого я никак не ожидала. С минуту стою неподвижно и чувствую, как горят мои уши. В запальчивости кричу:
Дура твоя мамочка! Колдунья!
А я вот скажу мамочке, как ты ее ругаешь! Все скажу!..
А я тебе кота за пазуху посажу! Кот будет вякать, а ты плакать.
А я... а я... Я с тобой не играю! Ты плохая девочка!
И я с тобой не вожусь! Журавлиха долговязая.
Мама с утра ушла представляться своему новому начальству. Вернулась домой к обеду. Сердитая. Сказала Тоне: