— Сейчас пойду, — сказал Павел, подходя к окну. — Сейчас мы вместе пойдем.
Инга увидела, как через двор промчалась Валентина в наспех накинутой шубе и цветном платке, прикрывавшем, вероятно, бигуди.
— К тебе поехала, — констатировал Пашка. — Вернее, к Игорю твоему. Сейчас поймает тачку и поедет устраивать разборки.
— А откуда она знает, где я живу? — удивилась Инга.
— Да она вообще все знает, — отмахнулся Пашка. — На худой конец могла посмотреть в моей записной книжке. Я сдуру горделиво так и любовно твой адрес там записал. Нет, чтобы просто написать «Игорь»… Осел!
— Я Игорю все рассказала, — сообщила Инга.
— Ну, вот и замечательно, — сказал Пашка. — Поехали тоже к тебе. Если Валентина будет умницей и успокоится, то мы просто выпьем все вместе за наш окончательный с тобой разрыв.
«А он действительно окончательный?» — хотелось спросить Инге, но Пашка уже одевал в коридоре свою куртку и возился с Катькиным замком — «как он, просто захлопывается, не оставим же мы дверь открытой?» Пашкиному самообладанию можно было только позавидовать.
На морозе Пашкина «копейка» долго не хотела заводиться, и в результате они с Ингой прибыли к месту «разборок» на полчаса позже Валентины. Ингиным глазам представилась восхитительная картина — Игорь с Максимом в большой комнате запускали игрушечный электропоезд, напрочь игнорируя присутствие на кухне Валентины в синем халате и бигудях. Ее чернобурка валялась на кухонном столе, рядом с немытыми рюмками и тарелками. И весь вид Валентины говорил о том, что она готова к бою.
— Ингуся, у нас тут гости, — крикнул из комнаты Игорь, и Инга порадовалась тому, какой у него спокойный голос — почти такой же спокойный, как и у Пашки.
— Причем во множественном числе, — сказала Инга, стараясь подражать невозмутимости своих мужчин.
Игорь вышел из комнаты и за руку поздоровался с Пашкой, отводя глаза.
— Я тут побеседовала с вашим мужем, — ринулась в бой Валентина, — но смотрю, его что-то не очень это взволновало. Наверно, он привык, что его жена трахается (Валентина употребила более крепкое слово) с кем попало.
— Валечка, неужели я — тот самый «кто попало»? — спросил Пашка, улыбаясь. — И потом, чего тут волноваться, дело давнее, давно забытое. Давай-ка мы все успокоимся и выпьем…
Лучше бы он не говорил этого, потому что тут Валентину понесло.
— Это за что ты мне предлагаешь выпить? — взвизгнула она. — За тебя и за эту суку, может быть? Может быть, за то, что вы благополучно водили меня за нос целых полгода? Нет уж, дорогой. Если этого ублюдка абсолютно не волнует то, где с кем спит его жена, то для меня этот вопрос…
