Служба шла своим чередом: готовились к переправе, строили плоты, давали концерты, играли в футбол, брились, пришивали подворотнички, пили водку, ели кашу. Словом – служили. На первый взгляд могло показаться, что мы тут прохлаждались как на курорте, но это только видимость такая. Шутки, юмор и смерть на фронте всегда ходят рядом. Соблюдая правила маскировки, пошли покурить. Расселись в траншее, со смехом, с шутками, анекдотами. Свернули самокрутки из махорки и в целях экономии спичек, прикуривал один и давал огоньку остальным от своей «козьей ножки». Только я попросил прикурить у одного бойца, сидящего ко мне лицом, тронул его за плечо, в смысле, дай огоньку, а он сидит с открытыми глазами, не моргая, а в пальцах окурок дымится. На гимнастёрке в области груди кровавое пятно. Предупреждали же нас разведчики, что снайпер вышел на охоту, а мы расслабились. Всё произошло тихо и быстро. Выстрела никто не слышал, по всей видимости, он был произведён с какого-то высокого дерева на вражеском берегу километра за два, может больше.
Когда армия стремительно продвигалась на Запад, бывало, что полевая кухня не успевала за войсками, и солдаты оставались без горячей пищи, когда сутки, когда двое. Приходилось довольствоваться сухим пайком.
Однажды, находясь не далеко от берега, возле кухонного котла, принимали с бойцами пищу. Многие ели кашу сидя на бревне, некоторые стоя, и не спеша перемещались взад, вперёд. Разговаривали, отпускали друг другу шуточки, подходили к повару за добавкой.
И вдруг, все услышали жужжащий свист. Как будто, кто-то взмахнул упругой веточкой в воздухе. Один солдат и Фёдя вскрикнули почти одновременно, брат упал на спину, а солдат согнувшись, схватился за бок. Я бросился к Федору, подумав, что его убили. Он лежал на спине, качался по земле, и, обхватив ногу руками, матерно ругался. Это была пуля, выпущенная с противоположного берега и, по всей видимости, выстрел был произведен откуда-то сверху. Потому что она угодила сначала в бок солдату, а затем в ногу брату, летела со снижением. У немецких снайперов считалось «высшим пилотажем» если одной пулей он сразит две цели. Значит, он долго сидел и ждал, пока двое окажутся на одной прямой линии, и, поймав, тот единственный момент, нажал на спусковой крючок.
Нашему солдату пуля прошила, к счастью, только кожу на боку. Фёдору повезло меньше - когда разрезали сапог полный крови что бы безболезненно снять его, то увидели место попадания. Пуля угодила выше стопы, и, что самое страшное, раздробила кость. Наложив жгут из солдатского ремня, выше места ранения, его отправили в медсанбат. А солдату обработали рану на боку йодом, сделали перевязку, и он остался в строю. Пока Фёдора доставляли в госпиталь, у него началась газовая гангрена. Ему ампутировали ногу и, комиссовав, отправили домой. Таким печальным образом война для брата закончилась.
