И тут началось шоу. Казалось, что за кулисами ждали, когда они выпьют. Произошел громкий хлопок, взметнулись клубы дыма, и среди них появилась долгожданная эльфийка. Такого зрелища Леха еще не видел. Движения эльфийки были одновременно и грациозными, как бег кошки и грубыми, как удар клинком, плавными, как течение реки, и резкими, как бросок кобры. Она то начинала извиваться, как змея, то биться в конвульсиях, как припадочная, то замирала будто статуя, и все эти переходы были резкими, как смена кадров в фотоаппарате. Этот танец завораживал, гипнотизировал. Ее тело было совершенно - оно казалось высечено из огромного куска мрамора, когда-то давно, эпохи назад. И это тело прикрывалось лишь несколькими кусочками материи, которых хватило бы разве что на носовой платок. Это тело и этот танец можно было бы смотреть вечность, но все хорошее когда-нибудь заканчивается.
Шоу закончилось так же быстро, как и началось - хлопком и дымом. Когда дым полностью рассеялся, все сидели с лицами, полными восторга и неутолимого желания - последовать туда в дым, за ней, стать ее вечными рабами, поклоняться ей до самой смерти, ублажать ее пока в их телах не иссякнет жизнь...
А тем временем начинался второй акт - свет в комнате погас, и на стенах и полу словно вспыхнули круглые красные огни - это работали особые свечи. Красные круги начали медленно кружиться по залу. В темноте слышались какие-то скрипы, шорохи, кряхтение. Леха напрягся, он даже потянулся вперед со своего дивана, чтобы поскорее увидеть, что происходит на сцене. А там явно кто-то возился. Посреди сцены метался темный силуэт, и все эти звуки исходили именно от него.
Но вот один из кругов резко подался в сторону и осветил сцену. Леха был изумлен. Он подумал, что кто-то сыграл с ними злую шутку. Этого просто не могло быть. Это было возмутительно. Это было просто, в конце концов, ужасно.
Посреди сцены были вбиты два крюка, на которые были намотаны цепи. Эти цепи приковывали к сцене жуткое существо. Рост не более восьмидесяти сантиметров. Абсолютно обнаженное тело сверкало зеленой кожей, испещренной фиолетовыми и розовыми бородавками, некоторые из которых достигали размеров куриного яйца. Причем никаких признаков пола у существа не было видно, там, где они должны были быть, громоздились самые большие бородавки, которые больше были похожи на жуткие волдыри. Существо дергалось, прикованное к полу, давило свои волдыри, из которых изливалась густая розовая жидкость, которую существо размазывало по своему телу. Периодически тварь издавала жуткие смешки, вскрики и стоны.
