Встающий на путь добра уже приближается к Богу, уже опирается на его поддержку, потому что когда мы движемся к полноте любви, сила божественного света дает нам зрение.
Вера и богословие
36. Поскольку вера – это свет, в нее требуется погрузиться, чтобы тщательнее исследовать освещаемые ею горизонты и полнее осознать, что именно мы любим. Из этого желания рождается христианское богословие. В таком случае очевидно, что теология невозможна без веры и что она свойственна самому процессу веры, ищущей более глубокого понимания откровения Бога, достигающего кульминации в Тайне Христа. Из этого следует, в первую очередь, что поиск и познание в богословии не сводятся исключительно к усилиям разума, как в случае экспериментальных наук. Бог не может быть сведен к объекту. Он – субъект, что дает себя познать и проявляется именно как личность в отношениях с личностью. Правоверие направляет разум, для того, чтобы он открылся свету, исходящему от Бога, и ведомый любовью к истине, мог все глубже познавать Бога. Великие наставники и теологи Средневековья справедливо утверждали, что богословие как наука о вере есть участие в том знании, которое Бог имеет о себе самом. Теология, следовательно, не только слово о Боге, но главным образом принятие и поиск более глубокого понимания того слова, которое Бог обращает к нам, слова, открываемого Им о самом себе, ибо оно есть общение, вечный диалог, и он позволяет человеку в этот диалог вступить.[33] Так богословие приобщается к смирению, позволяя Богу «коснуться» себя, дабы, признав перед лицом тайны свою ограниченность, исследовать, с дисциплиной, присущей разуму, непостижимое богатство этой Тайны.
При этом теология участвует в церковной форме [исповедания] веры, ее свет - это свет верующего субъекта, который есть Церковь. Что требует, с одной стороны, чтобы теология находилась на службе христианской веры, смиренно заботясь о сохранении и углублении веры всех людей, в особенности самых простых. Кроме того, богословие, питаемое верой, воспринимает учительство Верховного Понтифика и епископов, находящихся в общении с ним, не как нечто для себя постороннее, ограничение своей свободы, а, наоборот, как один из своих неотъемлемых элементов, ключевой, поскольку Учительство укрепляет связь с изначальным источником и тем самым обеспечивает уверенность в том, что Слово Христово черпается во всей чистоте.
Глава третья
Я преподал вам,
что и [сам] принял
