В атмосфере нравственных исканий, жажды душевного общения живут и трудятся, страдают и возрождаются герои Резо Чочиева (роман «Мечта»), Елиоза Бекоева (роман «Фатима»), Давида Джиоева (роман «Большевистская сила»).
Романы Дабе Мамсурова «Люди — это люди» и Ахсарбека Агузарова «Солнцеворот» обнажают корни заблуждений спесивцев, перерождения всевозможных отступников, темных дельцов, а также показывают истоки созидательной энергии сельских вожаков.
Словно подчеркивая, сколь велика сила дружного сообщества тружеников, способного воодушевить человека даже после срывов, тяжких прегрешений, Д. Мамсуров обрекает своих героев на муки и страдания. Они переживают крушения, отчаиваются и снова возвращаются в строй, поддерживаемые и резкой критикой, и участием, а то и простой заботой чужих и в то же время близких и сердечных людей.
Писатель менее всего озабочен событийной стороной жизни. Его занимает мир чувствований и помыслов героев, в котором причудливо переплетаются светлая любовь и горечь разочарований (Албег и Залина), партийная принципиальность и вздорная вспыльчивость себялюбца (Дагка и Сандыр).
Конфликт в романе «Солнцеворот» зреет подспудно, хотя очевидны брожение умов, недовольство честных сельчан состоянием дел в хозяйстве. Столкновения Тотраза, Каламырза и других персонажей постепенно углубляются и выливаются в нелицеприятное судилище, приведшее к неизбежным переменам.
Повести Ашаха Токаева «Катя» присуще сочетание лирического начала с жесткой определенностью нравственной коллизии.
Лиризм повести животворен. Любовь окрыляет Катю, но она же как бы умиротворяет ее, лишая способности постоять за себя, когда на ее святая святых ополчаются ревнители стародавних семейных традиций.
Горячий спор о бережном отношении к миру чувств современника, об его духовности ведется с теми, кто еще пытается надеть на него узду, прикрываясь мнимой самоценностью заветов предков. Со страниц повести спор перешел в читательские аудитории, и это было очень своевременно.
Молодежи импонировала активная гражданская позиция писателя, и вместе с тем справедливые нарекания вызывала иллюстративная нарочитость финала произведения. Читателей смущал не трагический конец Кати, их не удовлетворяла жертвенная пассивность девушки в единоборстве с волками в овечьей шкуре — с Цопаном и Елканом. Это сообщило хорошей реалистической книге оттенок условности и нравоучительности.
Прозе предстояло избавиться и от другого «недуга» роста и развития. Она нередко соприкасалась с этнографией. Слов нет, реализм предполагает верность исконным народным традициям, и тем не менее его силы скудеют, когда эти традиции культивируются в неизменном виде, то есть наследуется мозаика обычаев, уж очень искусно приобретающих характер незыблемой аксиомы.
